Граница

- Говорил, что как достаточно их станет, то уедет во Хранцию, и там купит себе поместье и титул, чтобы графом зваться… Про меня ничего не говорил! - злобно воскликнула она. – Может, думает, что я тут гнить останусь? И наши все слюни распустили, сами себя графьями мнят уже, голозадые! Им одна дорога – на суку болтаться!

- Что, правда, что ли? – уже с интересом спросил Лисица. – А ты хочешь, чтобы я ему помогал… Нет уж, виселица без меня поскучает.

- Я не знаю, - огрызнулась горбунья, но тут же виновато снизила тон. – Не знаю… Но брать их с собой не хочет. Я бы тоже не взяла этих холопов.

Здесь бы и ввернуть слова о том, что деньги можно забрать самим, но Лисица не торопился. Пусть девица сама до нее додумается и сама выскажет эту мысль, чтобы загорелась ею и верила, что это ее придумка.

- Как все безвыходно, - шепнул он ей на ухо и опять расстегнул верхние пуговки ее жакета, чтобы потянуть за шнур от корсета и распустить его.

- Ты все об одном маешься, - упрекнула его горбунья, но ей эта игра нравилась, и она опять поддавалась: медленно, неохотно, но поддавалась.

Они расстались в самый темный час ночи, и девица с испугом отвергла его предложение проводить ее. У нее с собой был фонарь со свечой, да не с простой, а из настоящего воска, как у господ, как хвастливо заявила горбунья, потому заблудиться ей не грозит. На прощанье она шепнула, что кое-что придумала, и расскажет об этом при следующей встрече, когда точно решит, как жить дальше. Лисица проводил взглядом свет ее фонаря, вспыхнувший в ночи и мелькавший меж листвы. Жаль, что у него не было ни оружия, ни друзей в этих местах – тогда можно было бы действовать без обмана, в открытую.

Лисица вернулся домой тихо, и никто, кроме глухонемого слуги, с кем он делил кров, не заметил его отсутствия. Два дня прошли, как прежде, в работе и праведных молитвах, до которых богобоязненный хозяин был большой охотник. Анна-Мария ничего не заподозрила и была столь же ласкова, как и прежде.

С горбуньей они встретились на следующую ночь: моросил мелкий дождь, и огонек свечи за выпуклым стеклом отражался от мокрых камней, дробился о капли. Девица волновалась, но на плечах у нее был накинут подаренный платок, и она то и дело дотрагивалась до него, будто он придавал ей уверенности. Она рассказала, что через два дня ее брат намеревался отлучиться со своим отрядом, и он оставит охранять убежище двоих или троих разбойников. Горбунья приготовила варево из растения под названием «сонная одурь», если Лисица верно понял ее слова, и подлила его в кувшин с вином, который подаст им в нужный день. Когда они заснут, она приведет возлюбленного в пещеру, и они выберут достаточно денег и драгоценностей, чтобы хватило на безбедную жизнь, а потом уведут коня и уедут. Такой прыти от маленькой хромоножки Лисица не ожидал и согласился лишь после ее жарких уговоров, изображая из себя колеблющегося праведника.

Она подробно рассказала о месте, где он должен был терпеливо ждать горбунью, и настояла, чтобы он взял два или даже три мешка из-под репы, чтобы забрать с собой как можно больше денег и сокровищ. Лисице лишние деньги были ни к чему, но проучить чернявого вожака разбойников он был не прочь – пусть поищет свои богатства в горах, - и он охотно согласился, будто бы из алчности.

Выпросить выходной у хозяина оказалось гораздо трудней. Тот признавал для слуг лишь святые праздники, похороны и свадьбу, и Лисице пришлось плести, что он дал в этот день перед алтарем обет молчания, и каждый год уходил в лес умерщвлять плоть и укрощать дух. Господин Конрад Дом был поражен таким стремлением к праведности и со слезами на глазах от религиозного пыла признался, что и не подозревал в Иоганне такой самоотверженной готовности уподобить себя святым, особливо если посмотреть на воронье гнездо из кос на его голове да на манеры. Анна-Мария не была столь доверчива и наедине устроила Лисице настоящий допрос, куда он собрался. Ее успокоили только слова, что к вечеру он вернется целым и невредимым, да жаркие поцелуи, и она, в конце концов, расплакалась, обнимая его за шею, что не хочет без него оставаться и боится, что он уйдет. От нее слез Лисица не ожидал и, как мог, шутил, чтобы поднять девице настроение. Расстраивать ее он не хотел и решил, что потом расскажет, что спас осману жизнь. Если, конечно, все пойдет по накатанному.

Ночью, пока растущая луна заглядывала в прорехи на крыше конюшни, ему не спалось. Впервые Лисица задумался о том, что делать с Диджле, когда он вытащит его из плена? Познакомить его с учеными людьми, которые изучают чужеземные сказки и обычаи? Да где этих людей взять!

Снаружи хлопнула оконная ставня, и Лисица явственно услышал тихий голос Анны-Марии, ласково увещевающую младшую сестру лечь в постель и не баловать. Он перевернулся на живот, уткнулся лицом в рукав старого камзола, пахнувшего лавандой, и на душе отчего-то стало тоскливо.