Граница

Короткий перекус, растянувшийся на час, как это было принято, прошел точно в угаре. Йохан напропалую рассыпал комплименты и рассказывал истории из жизни городских низов, заставив замолчать даже англичанина, который не настолько хорошо знал немецкий, чтобы вести беседу быструю, требующую определенной ловкости языка. Баронесса Катоне, единственная среди женщин (разве что кроме Софии фон Виссен, которая подражала своей старшей подруге во всем) одетая в мужской костюм для верховой езды, старалась не обращать на Йохана внимания, пощипывая ягоды, но то и дело глядела в его сторону, недовольно хмуря тонкие темные брови. Цепного Пса рядом не было, только молоденькая чистенькая служаночка, та самая, что сидела с госпожой в карете, покорно прислуживала своей госпоже.

Зазвучал рожок, и началась охота! Бешеная скачка по лесу через буераки и кочки выбила все тревоги из головы. Осталось одно: удержаться в седле и нагнать оленя. Из-под копыт вспархивали птицы, пару раз перепуганный заяц серой молнией пробежал впереди, и некоторые из собак с лаем и визгом помчались за ним, отвлекшись от желанной добычи. Главный охотник то и дело трубил в рожок, чтобы господа не отставали и не терялись, но Йохан нарочно повернул следом за зайцем, желая остаться хоть ненадолго в одиночестве.

Громкие возгласы и шум стихли за деревьями, и робкая птаха неуверенно щебетнула в ветвях, а затем к ней присоединились ее товарки. В лесу было свежо и сыро после недавних дождей, и Йохан направил коня на еле заметную тропку, чтобы тот не переломал себе ноги. Край тропы зарос кустами брусники, столь редкой в восточной Европе, и красные ягоды, которые, видно, влахи не собирали, напоминали о доме. Йохан спешился и сорвал несколько брусничин, чтобы отправить их в рот. Вяжущий кислый сок во рту заставил невольно сморщиться, но это было то, что надо.

- Я восхищаюсь вами, - послышался неподалеку знакомый милый говорок Софии фон Виссен, и Йохан выпрямился. – Мне бы хотелось быть вполовину столь прекрасной, как вы, Роксана.

Он положил руку в перчатке на морду гнедого, чтобы тот не вздумал заржать. Выдавать себя не хотелось. И София, и Роксана стояли совсем рядом, за поворотом тропы, не спешиваясь.

- Будь на твоем месте другая женщина, - даже в лесу баронесса говорила так, точно собиралась кого-то очаровать, - я бы не поверила ее словам. Но ты столь искренна, что я отплачу тебе искренностью в ответ. Нравиться всем очень утомляет. Кроме того, ты мила и столь юна, что твой расцвет еще впереди.

- Да, но… Из-за моего ужасного носа я навсегда останусь в девицах. Мой отец сейчас занят тяжбами из-за земли и жалования. Думаю, все наши деньги уйдут на суды. А на бедных и некрасивых не слишком-то женятся.

- Глупости, - милостиво отрезала баронесса. – У тебя миленький нос, который так подходит к твоему характеру. И уверена, что не один юноша мечтает о твоей благосклонности.

- Те, что есть, мне не нужны. Разве что кроме господина Уивера, но он слишком стар, да еще иностранец и иноверец, чтобы выходить за него замуж.

- Не вздумай сказать ему об этом, - Роксана рассмеялась. Ее смех нравился Йохану, несмотря ни на что. Сейчас она говорила просто и открыто, без всякого высокомерия и ехидства, как он привык слышать. Это была новая сторона баронессы, еще незнакомая.

- Любовь заключается не в женитьбе, милая девочка, - покровительственно продолжила Роксана. – В наш век по любви жениться не принято, потому тебе следует подойти к выбору жениха разумно, чтобы он был богат и очарован тобой.

Послышался вздох.

- Я понимаю… Потому вы предпочитаете хранить вашу любовь в тайне?

- Мою любовь? - если судить по голосу, то баронесса сильно удивилась.

- Барона фон Фризендорфа.

- Вздор! Я ничуть не влюблена в этого проходимца.

- Да-да, - Йохан так и видел, как София по-птичьи кивает при этих словах. – Я все понимаю и никому не скажу.

- Между нами ничего нет, - холодно ответила баронесса. – Он – невоспитанный и наглый мужлан.

- А мне кажется, он храбрый и интересный человек. Он… - София все-таки замялась, прежде чем выдать тайну. – Он спас меня, рискуя жизнью. И ничего не потребовал взамен.

- С радостью уступлю его тебе. И я не желаю больше ничего знать о бароне фон Фризендорфе. Каждый говорит со мной о нем, будто в этом городе закончились иные темы. Поедем дальше! Мне нужно развеяться.