Граница

– А что этот квадрат пятьдесят один, – сказал Этан, – там много имеется артефактов, снятых с инопланетных кораблей?

– Насколько я понимаю, да.

– И оружие тоже?

– Я лично там никогда не был. На совещаниях об этом ничего не говорилось. Если честно, я и сам не хотел этого знать.

– На совещаниях говорили о том, как туда попасть?

С ответом на этот вопрос Дерримен не торопился.

– Интересно, Этан, зачем тебе это надо?

– Ваше оружие в нашей ситуации совершенно неэффективно, это очевидно. Я не вполне уверен, но там может быть кое-что такое, чем я мог бы воспользоваться.

После такого заявления в комнате снова воцарилось молчание. Дерримен внимательно изучал костяшки пальцев своей правой руки, а потом и аккуратно подстриженные ногти.

– Вам придется доверять мне во всем, – заметил Этан.

Дерримен поднял голову.

– Неужели? – резко спросил он.

– Ваша цивилизация в данный момент находится на краю гибели. Я – ваша последняя надежда. Думаю, вы и сами теперь пришли к этому заключению.

– Довольно самоуверенное предположение… С чего вы взяли, что мы должны доверять представителям любой инопланетной жизни?

– Возможности ваши, – сказал Этан, сверкнув серебристыми глазами; взгляд их, словно два мощных луча, устремился на Вэнса Дерримена, – весьма ограниченны. Время тоже. Нет, не подумайте, это не угроза. Таково действительное положение дел. Вы хотите еще какое-то время подумать над этим? А я бы хотел как минимум иметь возможность поговорить с президентом.

Дерримен молча уставился на Этана. Ни выражение его лица, ни холодный взгляд не выдали, о чем он сейчас думает, но Этан знал: этот человек напуган так же, как и Фогги Уинслетт.

Наконец Дерримен снова сел. Слегка запрокинул назад голову и на несколько секунд закрыл глаза. Потом снова открыл их.

– Генерал Уинслетт, – сказал он, – наделяю вас полномочиями доложить данному лицу всю имеющуюся в вашем распоряжении информацию касательно квадрата пятьдесят один.

– Вэнс… послушай… Не думаю, что нам…

– Это приказ, – твердо сказал Дерримен.

Пронизанные красными венами щеки и нос Уинслетта говорили о его весьма интимных отношениях с виски, оглушающее действие которого облегчало его существование. Ни военная форма, ни высокая должность не могли защитить его от ночных кошмаров.

Он начал говорить с видимым усилием: исполнять приказ ему явно не хотелось.

– Да, я бывал там, – сказал он, уставившись в пол, покрытый бежевым ковром. – Эта база два года назад была эвакуирована. Автоматически должна была включиться система безопасности. Она тоже питается энергией по инопланетной технологии, поэтому до сих пор работает. Доступ к объекту прочно заблокирован. При любой попытке проникновения включаются защитные механизмы, что в конечном счете приводит к подрыву всей территории объекта S-4. Под ним установлен ядерный заряд. Кода разблокировки комплекса я не знаю. Он был у вице-президента. У министра обороны тоже, но, насколько мне известно, его самолет был сбит где-то над Вирджинией. Необходимый уровень допуска к секретной информации имели работники и ученые исследовательской группы. Все они пропали без вести.

– Такой допуск есть у президента, – сказал Этан.

– Да, есть. Код допуска, конечно, пропустит внутрь, но чтобы двигаться дальше, на каждом этапе требуется прикладывать к сканеру руку.

– Но мне нужно как-то туда проникнуть. Повторяю еще раз: мне можно поставить этот вопрос перед президентом лично?

Дерримен с генералом переглянулись, и Этан все понял.

– Что-то не так с президентом, – сказал он. – Психическое расстройство?

– Временами впадает в беспамятство, – сказал Дерримен после некоторого колебания. – Два раза пытался покончить с собой. Один раз с помощью снотворного, на прошлой неделе. Весь масштаб того, что произошло, ему неизвестен. Мы от него это скрываем, чтобы он окончательно не сломался. Первая леди тоже ему ничего не говорит.

– Выходит, единственный безопасный способ проникнуть на территорию центра – воспользоваться отпечатком его руки, – сказал миротворец, и это был не вопрос, а утверждение.

– Да, это так. Но покидать убежище президенту нельзя, это крайне рискованно. Он окончательно потеряет рассудок, если поймет истинное положение дел, а он нужен нам… как символ хотя бы. Мы приносим ему ложные военные сводки. Обнадеживающие, чтобы он хоть как-то оставался в здравом уме.

Дерримен снова встал. Разговор был закончен.

– Вы двое останьтесь пока с нашим гостем, – сказал он Джексону и повернулся к Этану. – Пленником мы тебя не считаем, но будем признательны, если ты посидишь здесь, пока мы не подготовимся.

А Этан получил еще кое-какую информацию в виде новых ощущений и гармонических обертонов, которые сложились в мысленную картину. Человеческое сердце его забилось.

– Я должен вам кое-что сообщить… горгонские корабли сближаются, хотя дистанцию сохраняют… и… появилось еще два… три… четыре… сайферских корабля, они выстраиваются в боевой порядок в девяноста… восьмидесяти шести милях к югу. И это уже не маленькие сайферские летательные аппараты. Настоящие боевые корабли. Очень крупные.