Граница

Замахав в воздухе передними лапами с острыми когтями, чудовище попятилось. Из разинутой пасти под костяным тараном раздался рев; изначально очень громкий, он рос и достиг таких пронзительных высот, такой мощи, что начали вдребезги разлетаться окна внедорожников; этот звук был столь невыносим, что все находящиеся в гараже побросали оружие и закрыли уши ладонями. Два солдата упали на колени. Этану тоже пришлось защитить свои уши: визг чудовища оглушал, потрясал, помрачал сознание, эта акустическая атака ломала волю, лишая человека сил противостоять ей. Но вот страшный звук умолк, все снова схватились за оружие, и яростная стрельба возобновилась, но пораженные шоком двое солдат, а с ними еще трое гражданских лежали на полу в полубессознательном состоянии.

– Огонь! Огонь! Огонь! – орал Уинслетт, но даже у Этана в ушах продолжало звенеть, и крики военного доносились до него как сквозь вату.

Из сотен пулевых пробоин на теле зверя сочилась темная жидкость. Он взмахнул хвостом и хлестнул им по одному из внедорожников; тот подскочил и с силой врезался в остальные. Стоя лицом к людям, чудовище издало еще один вопль, и снова звуковые иглы вонзились им в мозг и парализовали все остальные чувства, кроме невыносимой боли. На этот раз на колени упал и Дерримен, а Уинслетт, зажав уши ладонями и едва держась на ногах, отступил назад. Джексон попытался противостоять этому невыносимому звуку и продолжать огонь, но не смог. Пистолет выпал из руки, а сам он рухнул на колени. Этан тоже был потрясен и прижал к ушам ладони; ему казалось, что все его тело охвачено жгучим пламенем. Несмотря на страшную муку, ему пришло в голову, что эти пронзительные вопли не только помрачают человеческий разум, но и разрушительно действуют на всю испытывающую жуткую боль нервную систему. Сжав зубы и невольно зажмурившись, он опустился на колени и повалился на бок. В его распоряжении имелась немалая сила, тем не менее он подтянул коленки к груди, волны страдания окатывали его дрожащее тело.

Находясь в комнате 3А, Дейв почувствовал странную вибрацию, как, впрочем, и автоматчик, которого поставили его охранять.

– Черт возьми, что бы это значило? – спросил он.

Сигналы тревоги, включившиеся после выстрела, не умолкали, что заставило Дейва выскочить из туалета, куда он отправился попить водички.

– Сейбер, четыре, восемь! – крикнул автоматчик в переговорное устройство. – Джонси, что там у вас происходит?

– Чрезвычайная ситуация на втором уровне, – послышался отрывистый ответ; говорящий явно нервничал. – Какой-то прорыв, что ли… Правда, еще не совсем ясно…

– Ну что там? – спросил Дейв.

– Нет времени говорить, надо срочно бежать! – прокричал человек в переговорнике.

– Понял тебя, – сказал охранник.

– Прорыв? – переспросил Дейв и тут же почувствовал, как пол под ногами снова содрогнулся. – Если какой-то прорыв, то, кажется, дело серьезное.

– Не волнуйся. У нас приказ: сидеть и ждать.

– Не волнуйся? Ты что, чокнулся? Скажи, скоро я увижу хоть кого-нибудь, кто меня выслушает?

– Сэр, сейчас не время…

– Именно сейчас самое время, – перебил его Дейв и направился к двери.

Охранник нацелил ствол ему прямо в лицо. Дейв с отвращением заглянул в отверстие, потом с тем же выражением – в глаза автоматчика.

– Я хочу посмотреть, что там, черт возьми, происходит. Если хочешь, идем со мной, так даже лучше. А хочешь меня пристрелить, стреляй сразу, это единственный способ меня удержать.

– Сэр, у меня четкий приказ, – сказал охранник и положил палец на спусковой крючок.

По полу снова прокатилась дрожь. Сирена тревоги не умолкала.

– Ну давай, пристрели меня, если тебе так надо.

Он протянул руку, чтобы повернуть ручку двери, и тогда этот юный сотрудник секретной службы с суровым лицом загородил Дейву дорогу, продолжая целиться ему в голову. У Дейва очень чесались кулаки врезать… но он понимал: стоит замахнуться, как он тут же словит пулю, не смертельную, конечно, куда-нибудь в ногу или плечо, но и это будет для него слишком.

– Майк, на втором уровне чрезвычайная ситуация! Им срочно требуются пулеметы! Бегом туда, быстро!

– Но я же охраняю одного из этих прибывших…

– Плюнь на него! Закрой на ключ и давай вниз!

– Ну уж нет, меня ты на ключ не закроешь! – заявил Дейв. – Ни в коем разе! А закроешь, я эту чертову дверь выбью.

– Понял тебя, – сказал охранник и опустил переговорное устройство, но автомат оставил в прежнем положении. – Отойдите назад, сэр.

– Я все равно выйду, так или иначе. Клянусь, я вышибу ее, к чертовой матери! Давай стреляй, если тебе так надо.

Молодой человек помолчал, чисто выскобленное лицо его оставалось бесстрастным. Но тут вдруг в нем проявились признаки внутренней борьбы.

– Да черт возьми! – воскликнул он. – Какой ты, зараза, пришелец! Такими упрямыми бывают только наши! – Он повернул ключ в замке двери. – Пусть сажают на гауптвахту… вышвыривайся… и не путайся у меня под ногами!