Граница

Солдат, разумеется, шел за Этаном по пятам, и мальчик понимал, что тот не отстанет. Кушман, уже лежа в мешке, поднял на него усталый взгляд. Горгонец тоже повернул голову, буравя мальчика острым взглядом черных суровых глазок. Лысый же был настолько поглощен своими проблемами, что вообще не обратил на него внимания.

– Ну как, у вас все в порядке? – спросил Этан. И, не дожидаясь ответа, обратился к горгонцу: – А вы что, не знаете, как пользоваться спальным мешком?

– Да знает он, чего там, – ответил за него Кушман. – Просто, Джек, положи его где хочешь, хоть прямо здесь. Вот так, отлично.

Горгонец повиновался, но двигался медленно и скованно, будто у него заржавели суставы.

– Его зовут Джек? – спросил Этан. – Странно, он совсем не похож на Джека.

– А не пойти ли тебе поспать, а, Этан? – Улыбочка Джефферсона Джерико была какая-то жиденькая. – Кстати, это твое настоящее имя?

– В какой-то мере. Дейв сказал, что вы шли из Денвера. Это так?

– Это так, сынок.

– И ни разу не встретили серых?

– Повезло. Ни одного не встретили.

Джефферсон уже успел расспросить Джоэла Шустера, что представляли собой эти чудища. Таких в Нью-Идене не было, и, увидев этих тварей вблизи, он получил дополнительный стимул, если, конечно, таковой ему требовался.

– А капитан Уолш говорила, что здесь их тысячи. Что и говорить, действительно повезло.

– Ну да…

Джефферсон смотрел, как Воуп пытается разгадать, как спальный мешок открывается. Интересно, думал он, спят ли эти горгонцы вообще? Слава богу, хоть быстро учатся подражать людям.

– Значит, тест на анализ крови прошли все, – продолжал Этан, одновременно пытаясь серебристыми пальцами проникнуть в сознание Кушмана, но снова ему не позволила это сделать непроницаемая ярко-синяя защитная сфера. – Это хорошо. Не хотелось бы думать, что среди нас пришелец в человечьем обличье.

– Мне тоже… Было бы очень неприятно, это точно. Послушай… Этан… я очень устал. Давай завтра поговорим, умираю хочу спать.

Джефферсон заметил, что Воуп, нужно отдать ему должное, никак не отреагировал на слова мальчишки, да и Рэткофф тоже. Но он понял одно: Этан знает. Следовательно, вопрос: если мальчишка знает, почему он ничего не предпринял? Он застегнул молнию спального мешка до конца, насколько это оказалось возможно сделать одной рукой.

– Спокойной ночи, – сказал он, устроился поудобнее и с удовольствием закрыл глаза, несмотря на свет лампочек сверху, – до того, как погасят свет, оставалось еще больше часа. У него еще будет возможность схватить мальчишку, а сейчас на него действовало болеутоляющее.

– Спокойной ночи, мистер Кушман, – ответил Этан.

В сопровождении солдата он направился туда, где расположились на ночлег Оливия, Дейв и Джей-Ди. Когда Этан просил солдата отвести его в туалет, Дейв уже спал, Оливия тоже отходила ко сну. Он уже подходил к ним, как вдруг кто-то коснулся его руки.

Этан повернулся и увидел перед собой Никки. Солдат остановился и тактично отошел в сторонку, предоставив им драгоценную минутку побыть вдвоем.

– Привет, – сказал Этан.

– Привет, – ответила она; в свете потолочных ламп на ее глазной повязке сверкнула звездочка из горного хрусталя. – Ну как, устроился?

– Да, вот здесь. А ты?

– Вон там, в той стороне. Недалеко.

Он кивнул:

– Приятно чувствовать себя в безопасном месте.

– Да. Ты чего-нибудь перекусил?

– Да, мне принесли пару кусков хлеба и банку «Спрайта». Нормально, больше мне и не надо.

Еду ему принес посыльный капитана Уолш.

Никки некоторое время молчала. Оба посматривали по сторонам, глядя, как люди устраиваются на ночлег, укладывают детей.

– Это ужас… то, что случилось с мистером Рузой, – сказала она наконец. – Я стояла совсем близко, почти рядом. Он был очень хорошим человеком. Ужасно, правда?

– Да, – сказал Этан. – Очень плохо.

– Как думаешь, нынче ночью они придут?

В ее голосе слышался неподдельный страх. Бледное лицо выдавало, как она потрясена случившимся и едва удерживается от слез.

– Нет, не думаю, – ответил Этан. – Скорее всего, не придут.

– Мне тоже так кажется. – Похоже, уверенность мальчика ее слегка успокоила. – Думаю, ты бы знал об этом.

Он сделал вид, что последнее замечание пропустил мимо ушей: оно явно намекало – по крайней мере, в ее глазах – на то, что он не такой, как все. Впрочем, в голове вдруг мелькнула одна мысль, и ее стоило проверить.

– Давай на минутку уйдем отсюда. Не хочу, чтобы нас кое-кто увидел.

– Зачем?

– Хочу показать тебе одну штуку и спросить кое о чем. Всего на минутку. Хорошо?

Никки не знала, что ответить. Она посмотрела на солдата, снова на него.

– Даже не знаю, Этан. А куда?

– Да хоть в туалет. Говорю же, нам нужна только минута.

– Ни в коем случае, – запротестовал солдат. – Ты ведь только что был в туалете.

Этану надоела эта мелочная опека. Он бросил на молодого солдатика испепеляющий взгляд:

– Послушайте, я понимаю, что вы исполняете свой долг, но мне надо поговорить с девушкой наедине, а здесь других таких мест больше нет. Если хотите, пойдемте с нами постоите там рядом, но мы все равно пойдем. Если вы против, можете меня пристрелить. Мне наплевать.