Граница безмолвия

– В любом случае нам следует поторопиться с использованием базы, господа, – поддержал его обер-лейтенант Энрих, – ибо может случиться так, что к осени она окажется уже в тылу наших войск.

Вернувшись в штаб, фон Готтенберг сразу же развернул карту и стал изучать устье Тангарки. Река впадала в море почти в пяти километрах восточнее заставы, поэтому на «Томске» можно было выйти в северные воды, даже если один из пограничных постов окажется на её берегу. Русское судно, русские моряки на палубе… Какие могут быть сомнения, тем более что таможни здесь не существует?

– Недалеко от причала, как вы заметили, есть полузатопленная шлюпка, – присел штабс-капитан за столом напротив барона. – Понимаю, что теперь настала пора выяснить, что происходит на заставе и на острове Фактория. Я прикажу плотникам подремонтировать эту шлюпку, просмолить и законопатить её, а для верности оббить прорезиненной тканью. Возможно, эта шлюпка не станет самой быстроходной на Севморпути, но зато будет сохранять плавучесть. На ней, при определенной видимости, мы сможем подойти к острову вообще незамеченными.

– Шлюпка – это потом. А сейчас мы перебросим на трофейном самолете вот сюда, – ткнул барон пальцем в каменистый мыс в нескольких километрах от заставы, – двоих «норвежцев» и двоих тунгусов, а вместе с ними и ярангу. Еще километра полтора они пройдут марш-броском и где-нибудь здесь, буквально в двух километрах от заставы, маскируясь в скалах, установят свое жилище и образуют диверсионный пост.

– Я отправлюсь вместе с ним, – проговорил Кротов. – Хочу своими глазами прощупать этот пограничный форт, подступы к нему, взглянуть на остров. Осуществить этот рейд вместимость «Призрака» позволит.

– Позволит. Эти кабинки на крыльях… Остроумная задумка.

– Вершиной достижения рейда станет захват «языка». – Штабс-капитан вспомнил о Дятлове, которого ему когда-то рекомендовали как специалиста по захвату «языков». – Тогда мы получим полное представление о гарнизоне форта. А возможно, даже удастся превратить этого парня-«языка» в своего агента.

– Но вам никто не позволит рисковать секретностью базы, – угрожающе предупредил барон. – Если её рассекретят по вашей вине, я прикажу в одних подштанниках высадить вас на Северном полюсе.

– Вот как: в подштанниках на полюсе?! Оказывается, в историю покорения Арктики можно войти и таким образом, – прошелся взад-вперед по комнате штабс-капитан. Угроза его не испугала. Мало того, он мог бы признаться, что к форту и острову его влечет не столько военная необходимость, сколько любопытство. – Благодарю за оригинальность казни, господин барон. Правда, замечу, что подштанники – всего лишь излишняя щедрость.

– Было время, когда я согласился бы даже на такую высадку. Только бы оказаться на одном из полюсов. Не важно каком – Северном или Южном.

– Все было настолько серьезно? – искренне удивился Кротов. – Достижение полюса – как мечта?

– Что может быть серьезнее у человека, вся ранняя юность которого прошла под впечатлением «Дневника капитана Роберта Скотта», одного из первых, кто решился эту мечту осуществить?

– Слышать о Скотте приходилось. Дневников его никогда не читал. Однако детство, проведенное у полярного круга, позволяло мне написать свой собственный полярный дневник. Точнее, полярно-фронтовой. Ибо не приведи господь воевать в Заполярье. Где и просто выживать – уже подвиг, а уж если тебя загнали в окопы…

– Не богохульствуйте, Кротов: Роберт Скотт – и вы! Со своим полярно-фронтовым дневником.

– А как насчет дневника коменданта секретной германской базы в русском Заполярье? После войны издатели передерутся за право первой публикации.

– Причем самыми признательными читателями станут офицеры гестапо, – мрачно пошутил-напророчествовал барон.

И все же Кротов был признателен ему за упоминание о дневнике одного из первых покорителей Южного полюса. Вряд ли его скромные гимназические опыты стихосложения могли свидетельствовать о каких-либо наклонностях. Тем более что болезнью под названием «рифмоплетство» переболела большая часть их класса. Однако таланта для того, чтобы несколькими предложениями описать жизнь секретной базы в течение месяца, у него все же хватит.

– Сегодня же прикажу готовиться к перелету. Только бы там нашлось место для посадки. А что, почему бы не создать рядом с фортом свою базу, скажем, под кодовым названием «Викинг»? Используя при этом одну из оставленных тунгусами Великого Оркана яранг.

– Согласен, это всегда очень важно: прощупать, как вы говорите, своими глазами, – как ни в чем не бывало произнес фон Готтенберг. Все же в нем больше просматривался полярный исследователь, а не военный. – Но остальная часть гарнизона должна заняться завершением строительства базы.

– «Пиратский захват» судна «Томск» – всего лишь операция под кодовым названием «Разнообразие бытия», – заверил его Кротов.

– Это я к тому, что оставлять здесь на зимовку такой большой гарнизон нам не позволят.