Граница миров

– Sorry, – отозвалась женщина со скарабеем. – Вы никогда не сможете родить. Ваше тело осталось неизменным, изменилось только восприятие. Другой отметил вас в юности, верно? – продолжила она с живейшим любопытством. – Можно сказать, он сделал из вас полное отражение Бога. Или Евлалии Дийё, если вам так больше нравится, – поправилась она, увидев, как Офелия нахмурила брови. – Великолепная стартовая площадка, но, если бы вы попали к нам слишком рано, эксперимент провалился бы. Это должно было стать вашим выбором, вашим очищением и вашим искуплением. Вы их больше не будете носить?

Женщина указала на очки и перчатки, оставшиеся на подушке. Офелия заставила себя надеть и то и другое, хотя они не подходили ни к ее глазам, ни к рукам. Настоящие оставались у Торна. Наблюдатели знали уже достаточно, и необязательно было оповещать их еще и о том, что Офелия с Торном встречались без их ведома, чтобы порыться в их закромах.

– Вы сдержали свое обещание? Вы ничего ему не сделали?

– На что вы намекаете?

Женщина улыбалась, сидя на скамье с несгибаемо прямой спиной. То ли она на свой лад давала понять, что тайна Лорда Генри осталась неприкосновенной, то ли действительно не знала, в чём состоял шантаж со стороны шевалье. Эта неопределенность чудовищно раздражала, но Офелия не могла рисковать тем, что рассекретит прикрытие Торна, если оно по-прежнему его защищало. Она решила не настаивать.

– Что вы сделаете с отголоском?

– Бросьте, miss. Вы знаете, что мы знаем, что вы знаете.

Сердце Офелии затрепетало. Да, она знала, что наблюдатели стремятся установить диалог с отголоском, как когда-то Евлалии Дийё удалось с Другим. Она знала, что они намерены изучать его, пока не поймут саму его суть изнутри, дабы посредством этого понимания овладеть речью отголосков и наладить наконец жизнеспособное общение. Она знала также, что им с Торном тоже нужен Рог изобилия в идеальном рабочем состоянии, как бы дорого ни пришлось за него заплатить.

Она всё это знала, но речь шла об ином.

– Выражусь иначе. Что вы будете делать с Рогом изобилия?

Женщина со скарабеем глубоко и снисходительно вздохнула.

– Вы совершили чудо, miss. Ни одному кандидату до вас не удавалась кристаллизация. Мы проследим за тем, чтобы ваше чудо в свою очередь совершило новые чудеса.

– Какие новые чудеса?

– В наши обязанности не входит это решать.

– А в чьи тогда? Кто здесь действительно решает? Кто думает за вас?

– В наши обязанности не входит вам это сообщать.

Сердце Офелии больше не трепетало. Оно иступленно билось о ребра.

– Бога, который правит миром, и Другого, который его разрушает, вам недостаточно?

Женщина сняла свое пенсне. Только тогда Офелия заметила морщинки, разбегающиеся вокруг ее усталых глаз. Она больше не была наблюдательницей – теперь это была простая вавилонянка, на которую солнце и жизнь наложили свой отпечаток. Потеряла ли она тоже кого-то из близких за две последние недели обрушений?

– Разрушает или очищает, miss, – всё зависит от точки зрения. Старый мир был адом, зараженным войной, – пробормотала она, понизив голос на последнем слове, словно Индекс действовал здесь, как и вовне. – Благодаря Другому Евлалия Дийё сотворила новое человечество, управляемое выдающимися опекунами, и все вместе они стараются от поколения к поколению изгнать порок из наших душ. Честно признаюсь, я понятия не имею, почему Другой сегодня отступил от изначального плана. Возможно, он решил, что новый мир еще не достоин спасения? Вот почему наш собственный долг заключается в том, чтобы продвинуться как можно дальше в поисках совершенства, – говорила женщина с нарастающим пылом. – Что касается вас, вы свой долг уже выполнили.

Вот и добрались до сути. Именно то, чего боялась Офелия. Кем бы ни был мозг, управляющий Центром девиаций, он следовал шаг в шаг за Евлалией Дийё, делая проложенную колею еще глубже. Его намерением было не освободить мужчин и женщин от тайной диктатуры, а вернуть заблудших овец на путь истинный. Речь неизменно шла о том, чтобы указывать им, как следует мыслить и поступать, – этакий инструктаж длиною в жизнь. Короче, вечное детство.

– Истинная проблема этого мира, – продолжила женщина, от которой не ускользнуло внутреннее несогласие Офелии, – заключается в том, что он остается безнадежно незавершенным. Мы все незавершенные, in fact, а некоторые еще больше прочих.

Офелия была не в настроении пускаться в новые философские рассуждения. Ей требовались конкретные ответы.

– Что такое тени? Что такое отголоски? Что такое Другие? Что они такое в действительности?

Женщина заколебалась, потом ее лицо приобрело мечтательное выражение.