Границы безумия

— «А я ведь их спаситель, Зиба Мак, не развратник», — медленно проговорила я, глядя, успевает ли он записывать. — Нарочно называет меня по имени, укрепляя между нами связь. Показывает тем самым, как сильно ему хочется взаимопонимания и как он разочарован тем, что у меня не получается. Кроме того, это объясняет мотив, который мы до сих пор не понимали. Видимо, он уверен, что, убивая возможных педофилов, тем самым спасает от них детей. Слово «спаситель» — библейское, прошу заметить — намекает на божественную миссию.

— Как призвание?

— Вроде того.

— А предмет, о котором он говорит, — это, по всей видимости, билет на поезд?

— Он самый. Наверное, Протыкатель думает, что если я узнаю о его причастности к смерти Сэмюеля, то пойму, что он пытался спасти мальчика. А значит, насильником он быть не может.

Фингерлинг скорчил гримасу.

— Кажется, я вообще не понимаю его логику.

— Ну да, шарики у него в голове слегка разболтались.

Джек перехватил мой взгляд и ухмыльнулся. А вот Фингерлинг не повел и бровью. Пусть мы и поладили, но понимать друг друга лучше не стали.

— А что значит эта фраза? — Он заглянул мне через плечо. Время восемь утра, а изо рта у него несет тухлятиной… — «Я верил, что битва с дьяволом в лесу положит всему конец».

— Намек на дом престарелых, где жил Таплоу.

— В смысле?

— «Кедры». Деревья такие. Лес.

— А-а, понял. Ха-ха. Вроде как ирония… Ладно. Еще что? — Инспектор снова глянул на часы.

— Да. — Я выдержала паузу. — Кажется, я знаю, почему он поливает жертв оливковым маслом.

Фингерлинг просветлел. Глаза у него вспыхнули.

— Дьявол кроется в деталях.

— Ну же… — Он нетерпеливо подался вперед.

Джек растерянно переводил взгляд с меня на инспектора. Ах да, мы же не сообщали журналистам о маленькой прихоти маньяка.

— Ты не станешь об этом писать, пока я не дам добро, — предупредила я. — Ясно?

— Естественно.

От волнения Джек разве что не пускал слюни. Сейчас он согласился бы на что угодно. Эта история его прославит.

Я посмотрела на Фингерлинга. Тот кивнул, позволяя продолжить.

— Оливковое масло часто упоминается в Библии. Символ Святого Духа. В католической церкви оно занимает особое место. Священники используют его при крещении, миропомазании, соборовании, других обрядах… Но не только. — Я выдержала паузу. — Еще оно нужно при экзорцизме. Для изгнания бесов.

У Фингерлинга отвисла челюсть. Он замотал головой, совсем как собака в рекламе страховки.

— Мало того, что Протыкатель убивает людей, напоминавших ему деда, карает их, отрезая гениталии, — он еще и изгоняет из них злого духа. Для этого и нужно оливковое масло.

— Потрясающе! — Фингерлинг хлопнул в ладони.

Второй комплимент за день. С ума сойти.

— Это еще не всё. — Я подвинула к нему письмо. — «Однако Господь решил иначе, и мне предстоит немало дел. Грехи отцов должны быть искуплены. Заговор виновных — разоблачен». Он будет убивать и дальше. Грант Таплоу отнюдь не последний. Причем, судя по письму, следующей жертвой станет кто-то знакомый. «Заговор» — значит, речь о человеке, которому он верил.

Я посмотрела Фингерлингу в глаза.

— Кажется, я знаю, когда он снова объявится. Надо лишь выяснить, кого он планирует убить.

И как его остановить…

Глава 93

Рагуил наблюдал из своего укрытия, как грешник подходит к двери, достает ключ и отпирает замок.

В сердце хлынул прежний жар. Кровь вскипела. Но нет, еще рано…

Как ни тряслись от нетерпения мышцы, надо дождаться, когда в небе взойдет красная луна. Это знак Господень, что все будет хорошо, как в тот раз, когда он скинул оковы своей прежней судьбы.

Рагуил вытащил бечевку и принялся сплетать из нее узор за узором; пальцы мелькали все быстрее, чтобы унять разыгравшиеся мысли.

В окне замерцал отблеск телевизора; на шторах показался силуэт. Рагуил впился в него взглядом, скручивая из бечевки петли и представляя, что будет вечером. Голоса стали громче, пронзительнее, визгливее.

Рагуил семь раз обмотал веревку вокруг пальца, поднес ее к губам и осенил себя крестом.

Затем обошел дом сзади и тихонько приоткрыл дверь черного входа.

Глава 94

Темная фигура встала перед ним, вскинув копье. Мимо проплыл рычащий лев.

Рагуил спасет мир от царства тьмы и низвергнет демонов обратно в адское пламя.

Ярость пылала так сильно, что от нее жгло кожу.

— В тебе слишком много злости, это плохо, — говорила в прошлый раз Кэти. — Все-таки лучше ходить на ту программу по обузданию агрессии, которую тебе рекомендовали врачи. Я поговорю с твоим новым куратором, когда буду передавать ей карту.

— Не нужна мне программа, и новый куратор мне не нужен. Я не понимаю, зачем ты уходишь. Я привык к тебе, — сказал Рагуил.

Кэти вздохнула и посмотрела ему в глаза, стараясь ненароком не коснуться. Трогать пациентов строго-настрого запрещалось политикой Центра реабилитации «Скайларк».