Границы памяти

Оба прислушались. Шаги не стихли, но резко прекратились. Кто-то стоял по ту сторону. Фред, не медля, погасил фонарь. С этой секунды, оба беглеца старались не двигаться и дышать как можно тише. Началась долгая — не по времени, но по ощущениям — игра «Кто кого перемолчит». Кто кого услышит первым. Длилась она около минуты, однако для Фреда прошёл целый час.

«Давай, — заклинал Берроу. — Делай своё дело. Что у тебя? Нож? Удавка?»

Худшим в этой игре было то, что Фред так и не был уверен до конца: действительно ли в коридоре кто-то есть или звук шагов — не более чем творение паранойи. Ответом на этот немой вопрос явился свет факела, что лёг пятном на занавеску. И держала факел явно не детская рука. Ребёнку потребовалось бы встать на цыпочки и вытянуть руку вверх. Сомнения отпали.

Ещё с полминуты огонь висел неподвижно, пока не сдвинулся и не улетел прочь, сопровождаемый звуком шагов. Фред и Мэй задышали полной грудью. Но сидеть и ждать, пока другие смотрители не решат заглянуть в каморку, было бы ещё опаснее и глупее, чем разгуливать по коридорам с песнями и криками, поэтому оба решили идти в самое безопасное место во всей башне — в оружейную.

Яркий свет тренировочной комнаты ударил по глазам, но в этот раз не так резко. Осмотрев каждую полку, Мэй побледнел.

— Два кинжала не хватает.

— Один у меня с собой.

— Я заметил сразу, как вы вошли. Это не считая ваш.

Снова полутёмный коридор, и снова пляшущие тени, крадущиеся по пятам. Фред остановился и протянул руку с фонарём, тщетно пытаясь разглядеть хоть что-то поодаль, но темнота от этого стала только плотнее.

— Мэй? Дай мне эту штуку, у тебя на поясе.

Он взял у смотрителя предмет, похожий на длинную ложку и погасил единственный источник света.

— Что вы делаете?! — громким шёпотом возмутился Мэй, но тот приставил палец к губам.

— Начинается игра на выживание в темноте.

— Глупо. Очень г-глупо. Теперь они нас видят, а мы их — нет.

— Как знаешь?

— Что если они — бахмы?!

— Бахмы?

— Да, вождь, ба-бахмы! Они читают мысли и видят в темноте.

— ...Это и есть мой план.

— В чём, Демиурге?! В чём в-ваш п-п-план? Дать себя за-зарезать, как слепых куриц?

— Мы не слепые, — Фредди с размаху ударил по стене рукоятью кинжала. — И не курицы. Эй, служители Культа!!! Если вы хотите убить своего истинного вождя, сделайте этой сейчас!

— Вождь, вы просто...

— Тихо, Мэй! Теперь тихо. Встань ко мне спиной.

Десять секунд тишины. Семь вздохов. Пятнадцать сердцебиений. Двадцать секунд тишины. Двадцать восемь секунд. Двадцать девять... вот и он. Долгожданный топот. Приближались две пары ног. Шли размеренно, уверенно и бодро. Так могли идти только видящие в темноте.

И в этот миг Фред почувствовал, как боль отступает, а мышцы наливаются силой. Будто сама темнота напитала его, отдалась ему. Темнота с самого детства была Фреду и другом, и врагом.

— Господа служители, — ухмыльнулся он, глядя прямо перед собой. — Думаете, я вас не слышу? Не чувствую тепло вашего дыхания? Не ощущаю биения ваших сердец? Я тот, кого звали Ча́нхо.

Фред не замечал, но говорил это на неизвестном для себя языке — таросса. И не просто на таросса, а на полузабытом симмаратанском диалекте Второй Эпохи Эйров.

— А знаете, как звали Чанхо после того, как он прожил два года в пещере?

Он сделал шаг вперёд, принял боевую стойку и выставил кинжал, крепко сжимая рукоять.

— Его. Звали. Инкрим!!!

С этими словами он ринулся в бой. Двое хотели окружить Фреда, но не вышло — Фред вовремя занял удобную позицию за спиной того, что покрупнее. Одно точное движение, и острие кинжала, окровавленное, вышло из-под его ребра. Служитель Культа пал замертво.

Второй попытался убежать, услышав предсмертные хрипы. Фред почти догнал его в три прыжка, но не дотянулся и потерял равновесие. Схватил за ногу, повалил на пол. Завязалась драка на кинжалах. Лезвие секло лезвие. Оружие Фреда с лязгом вылетело прочь, но Фред лишь мысленно поблагодарил своего врага за то, что тот освободил ему вторую руку. Схватившись обеими руками за оружие второго служителя, он со всей силы надавил, навалившись сверху. Вновь борьба, только теперь уже преимущество было за Фредом. Рука служителя скользнула, и собственный нож вонзился ему в грудь.

Когда Мэй осознал, что бой окончен, он потёр стену, чтобы вызвать свет, и ужаснулся при виде двух мёртвых тел.

— Это в-в-вы всё сделали?!

Фред не мог ни говорить, ни даже шевелиться. Вернулась боль, отступившая на несколько секунд ярости.

Мэй на своих плечах отнёс Фреда на нижний ярус, где находился тайный ход. Надавил на камень в полу. Раздался железный лязг, и в стене открылся ещё один коридор.

— Они вернутся, — произнёс Фред, едва выровняв дыхание.

— Не вернутся. Я сменил замки. Они ещё три дня будут взламывать башню.

Пройдя долгим подземным тоннелем, выбрались на поляну в западном районе, окружённую сиренью. Неподалёку виднелось большое куполообразное здание, отражающее небесную синеву. Само небо, и лёгкий дневной ветерок, что колыхал местные травы, казались Фреду ненастоящими — настолько ему не верилось, что он покинул темноту каменных стен.