Гражданин

Она прижалась губами к его губам, но на это раз Вел не ощутил и десятой части того чувства, которое раньше наполняло его при поцелуях с девушкой. Ей мешала скованность от опасности и холода, она не в силах была преодолеть того напряжения, которое все еще не отпускало ее, и потому поцелуй сейчас носил чисто символический характер, просто ответ на просьбу, и не более того. Да и Дефендер не мог сейчас расслабиться — ничего еще не закончилось, ведь бандиты будут преследовать их до тех пор, пока не добьются своего, и осознание этого не давало ему насладиться утекающими минутами свалившегося на него счастья. Когда девушка отстранилась, не дав ему того, чего он так желал, Дефендер увидел, что она плачет.

— Ну девочка, успокойся, — сейчас не время, надо идти. У нас нет времени на это.

— Болван, я же люблю тебя, — с горечью пробормотала она.

— Ты это хотела сказать? Там, на поезде?

— Угу, — она кивнула головой.

— Я тоже люблю тебя, — произнес он, — в жизни не встречал девчонки лучше тебя.

— А что будет, если они убьют тебя? — сквозь слезы произнесла она.

— Не думай об этом, милая. Сержант Велери Дефендер попадал во всякие переделки. И из этой я тоже выйду с честью. И, конечно, все сделаю для того, чтобы с тобой ничего не случилось. Только ты должна меня слушаться.

— Буду, буду.

— Вот и хорошо. Тогда — пошли.

Глава 7. Лагерь смерти

— Вложу в каждого отдельного индивида в различных степенях и оттенках все те разнообразные нравственные качества, которые были распределены по одной характерной черте среди всех представителей бессловесного животного мира, — храбрость, трусость, свирепость, кротость, честность, справедливость, хитрость, двуличие, великодушие, жестокость, злобу, коварство, похоть, милосердие, жалость, бескорыстие, эгоизм, нежность, честь, любовь, ненависть, низость, благородство, верность, двоедушие, правдивость, лживость, — каждый человек получит все эти качества, и из них составится его природа.

Марк Твен, «Письма с Земли»

46°53’07.2″N 97°00’13.0″W

Обнявшись, они двинулись прочь от железной дороги в сторону находившегося неподалеку леса. Серые стволы деревьев его с голыми, лишенными листьев ветвями, создавали неприятное впечатление. Этот лес разительно отличался от густых зарослей Африки — вечнозеленых деревьев со стволами, увитыми лианами, раскидистыми кронами с крупными сочными листьями. Он замер в зимней спячке холодный и мрачный, не подающий признаков жизни и, как будто пытающийся понять, отчего происходит это его ежегодное оцепенение, когда он, сбросив свои одежды, стоит, продуваемый всеми ветрами, сумрачно понурясь и терпеливо снося удары стихии. Этот лес вызывал смутную тревогу и ощущение какой-то таящейся в нем опасности, но идти по полю или вдоль железной дороги было глупо — так они были бы видны бандитам издалека.

Чем дальше Вел и Лиза углублялись в лес, тем он становился гуще и непроходимее. Теперь уже часто попадавшиеся кусты и преграждавшие путь поваленные стволы старых деревьев заставляли часто менять направление, обходя препятствия. Наконец, пройдя еще ярдов сто пятьдесят, за сплошной стеной кустарника, беглецы заметили впереди себя забор.

— Летом здесь не пролезть, — пробурчал Вел, продираясь через густые заросли. Пробравшись через кусты, он остановился, как вкопанный, пораженный открывшейся его глазам картиной.

— Что это? — испуганно прошептала девушка.

— Не бойся, — сержант покрепче прижал ее к себе.

И, хотя он призвал Лизу не бояться, но сам почувствовал, как холодок пробежал между лопаток. Да тут и было, отчего испугаться — такая картина могла напугать кого угодно. Беглецы оказались перед каким-то секретным объектом, обнесенным высоким, около трех ярдов деревянным забором с рядом колючей проволоки перед ним и натянутыми на фарфоровых изоляторах оголенными проводами. Этот забор явно напомнил Велу виденные им хроники Второй мировой войны, где показывались гитлеровские концлагеря: колючая проволока и валяющиеся в большом количестве кости, скелеты, черепа. С той лишь разницей, что это были скелеты, а местами, и даже целые нетронутые тушки лесных обитателей. Забор, не имеющий ни единой щели из-за плотно подогнанных друг к другу досок, явно скрывал за собой какие-то ужасные тайны.

— Мы что, пойдем туда? — прерывистым шепотом прервала молчание Лиза.