Гражданская война в России. За правду до смерти

Уже 10 июня в обращении СНК говорилось: «главная цель заговорщиков состоит в том, что бы отрезать Сибирскую дорогу, приостановить подвоз сибирского хлеба и взять голодом Советскую республику… Офицеры заговорщики, предатели… должны беспощадно истребляться…»{1057} Были распущены оппозиционные Советы, 14 июня из Всероссийского ЦИКа были удалены представители оппозиционных партий. Ленин объяснял свое решение тем, что: «И меньшевики, и эсеры в громадном большинстве были на стороне чехословаков, дутовцев и красновцев. Это положение требовало от нас самой ожесточенной борьбы и террористических методов этой войны. Как бы люди с различных точек зрения ни осуждали этого терроризма…, для нас ясно, что террор был вызван обостренной Гражданской войной…»{1058}

16 июня народный комиссариат юстиции РСФСР известил, что революционные трибуналы «не связаны никакими ограничениями» в «выборе мер борьбы с контрреволюцией, саботажем и проч.»{1059}. Ревтрибуналам было предоставлено право вынесения смертного приговора{1060}. Первым городом, где произошел массовый расстрел стал Тамбов, где мятеж 17–18 июня 1918 г. сопровождался многочисленными жертвами. После подавления мятежа было расстреляно более 60-ти человек{1061}. Таким образом, практика вынесения смертных приговоров за уголовные преступления, наблюдаемые в первом полугодии 1918 г. в деятельности ЧК, постепенно распространяется и на политических противников, отмечает И. Ратьковский.

Свой первый смертный приговор революционный трибунал при ВЦИК вынес 21 июня, он относился к начальнику морских сил Балтийского флота контрадмиралу А. Щастному{1062}. Главным обвинителем выступил Л. Троцкий, который, по словам исследователей, имел личные счеты с Щастным{1063}. В обвинительной речи Троцкий заявил, что «Щастный, совершая геройский подвиг (спас остаток русского флота на Балтике), тем самым создал себе популярность, намереваясь впоследствии использовать ее против советской власти»{1064}. Несмотря на отсутствие прямых улик Щастный был расстрелян[45].

Однако красного террора все еще не было. Ленин, указывая на этот факт 26 июня после убийства лидера Петроградского Совета В. Володарского, писал: «Товарищ Зиновьев! Только сегодня мы услыхали в ЦК, что в Питере рабочие хотели ответить на убийство Володарского массовым террором и что вы… удержали. Протестую решительно! Мы компрометируем себя: грозим даже в резолюциях Совдепа массовым террором, а когда до дела, тормозим революционную инициативу масс, вполне правильную. Это не-воз-мож-но! Террористы будут считать нас тряпками. Время архиважное. Надо поощрять энергичность и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример коего решает»{1065}.

Отсутствие репрессий после убийства В. Володарского объяснялась позицией М. Урицкого, Б. Позерна, А. Иоффе и других лидеров Петрограда, выступавших против применения смертной казни. Репрессиям в этот период не подверглись и члены обнаруженной ранее террористической группы «Каморра народной расправы», которые готовили специальные проскрипционные списки. Немногочисленные члены этой группы были арестованы и лишь осенью 1918 г. и в месяцы красного террора расстреляны{1066}. В июне 1918 г. ПГЧК ликвидировала диверсионную группу во главе с бывшим царским офицером Погуляевым-Демьяновским и еще ряд организаций, и вновь проходившие по этому делу не были расстреляны{1067}.