Грегорианец. Четвёртый

– Вы верите в привидения? – поинтересовался у Басс Шосс.

– Я верю только тому, что видела, и так как я никогда не видела призраков воплоти, то не верю в них, – ответила Басс.

– Библия, – проникновенно произнесла Росс, – велит нам верить в них, ведь тень Саму являлась Сау, и это догмат веры, который я считаю невозможным брать под сомнение, – выразилась замысловато и витиевато.

– Как бы там ни было, человек он или фантом, телесное создание или тень, иллюзия или действительность, но человек этот рожден мне на погибель. Бегство его заставило меня упустить дело, на котором можно было заработать полноценный кредит, а то и больше.

– Каким образом? – в один голос среагировали друзья за исключением серьёзного Шосса.

Он, как всегда избегая лишних слов, только вопросительно взглянул на Дартина.

– Пращ, – повернулся Дартин, обращаясь к своему биотехносу-слуге, который, приоткрыв дверь, просунул в щель голову, надеясь уловить хоть отрывки разговора, – спуститесь вниз к владельцу этого дома, господину Лии Бон, и попросите прислать нам полдюжины бутылок домашнего. Я предпочитаю его всем другим из креплёных напитков.

– Забавно! – подметила Басс. – Вы пользуетесь, по-видимому, неограниченным кредитом у вашего хозяина?

– Что естественно, – ответил парень пожав плечами. – С нынешнего дня.

– Нужно употреблять, но не злоупотреблять, – поучительным тоном заметила Росс.

– Я всегда говорил, что Дартин самый умный, – сказал Шосс и, произнеся эти слова, на которые грегорианец ответил поклоном, погрузился в обычное для него молчание.

– Но, все-таки, что же произошло? – наконец задала правильный вопрос Басс.

– Посвятите нас в эту тайну, дорогой друг, – подхватила Росс. – Если только в неё не замешана честь дамы. В таком случае, вам лучше сохранить её при себе. Не так ли? – осмотрела друзей, пригубив напитка.

– Будьте спокойны, – выдохнул Дартин, присаживаясь в кресло, – ничья честь не пострадает.

И затем он во всех подробностях передал друзьям свой разговор с хозяином мегахолла, добавив, что похититель жены этого гражданина оказался тем самым незнакомцем, с которым у него произошло столкновение.

– Дело неплохое, даже занятное, – заявил Шосс, с видом знатока отхлебнув домашнего вина и кивком головы подтвердил, что оно хорошее. – У этого человека можно будет вытянуть пять шесть десятых полновесного кредита. Остается только поразмыслить, стоит ли рисковать четырьмя головами.

– Не забывайте, – возразил Дартин, – что здесь речь идет о женщине которую похитили, которая, несомненно, подвергается угрозам. А возможно, пыткам, и всё только потому, что верна своей повелительнице!

– Осторожней, юноша, осторожней! – нравоучительным тоном произнесла Росс. – Вы чересчур близко, по-моему, принимаете к сердцу судьбу госпожи Лии Бон. Женщина сотворена нам на погибель, и она источник всех наших бед. Задумайтесь над этим.

Шосс при этих словах закусил губу и нахмурился.

– Я тревожусь не столько о госпоже Лии Бон, – вздохнул задумчиво грегорианец, – как о императрице, которую покинул император, преследует кардинал Лау Гише, и которая видит, как падают одна за другой головы всех её приверженцев.

– С какой стати она любит тех, кого мы ненавидим всего сильней – инсэктоидов и антропоидов?

– Инстанта её родина, – ответил Дартин, – и вполне естественно, что она любит их, детей ее родной вотчины. Что же касается вашего второго упрека, то она, как мне говорили, любит не всех рошцев или роклэндцев, а одного, герцога Роклэндского, Легга Ашера.

– Должен признаться, – заметил Шосс, – что роклондец этот достоин любви. Никогда не встречал я человека с более благородной внешностью.

– Не говоря уже о том, – добавила Басс, подливая друзьям напитка, – что одевается он бесподобно. Я была в Гартмане, когда он рассыпал свои богатства, и, клянусь, подобрал два великолепных камешка, которые продал затем по две десятых полноценного кредита за штуку. А ты, Росс, встречала его?

– Так же хорошо, как и вы, господа. Я была одной из тех, кто задержал его в злополучном саду, куда меня провел господин Ла Танж, техник императрицы. История эта, как мне казалось, была оскорбительна для императора.

– И всё же, – вклинился Дартин, – если б я знал, где находится герцог Легг Ашер, я готов был бы за руку привести его к императрице, хотя бы лишь назло кардиналу! Ведь наш самый жестокий враг, это он, и, если б нам представился случай сыграть с ним какую-нибудь шутку, я был бы готов рискнуть даже головой.

– И наш знакомый домовладелец, – поинтересовался Шосс, – дал понять, будто императрица опасается, что Ашера сюда вызвали по подложному письму?

– Она именно этого и опасается, – подтвердил юноша. – Ещё вина?

– Погодите… – возразила Росс.

– В чем дело? – Басс среагировала, выплеснув немного вина на столешницу из переполненного бокала.

– Ничего, продолжайте. Я постараюсь вспомнить кое-какие детали.

– И сейчас уже убежден… – продолжал Дартин, – да, убежден, что похищение этой женщины неразрывно связано с событиями, о которых мы говорили, а возможно, с прибытием герцога Легга Ашера в Гранжир даже, возможно в Гранж.