Грегорианец. Четвёртый

– Я могу предоставить каждому из них отпуск на две недели: Шоссу, которого все ещё беспокоит его рана, – чтобы он отправился на воды в Орж, Басс и Росс – чтобы они сопровождали друга, которого не могут оставить одного в таком тяжелом состоянии. Отпускное свидетельство послужит доказательством, что поездка совершается с моего согласия.

– Благодарю вас. Вы бесконечно добры, поклонился Дартин.

– Отправляйтесь к ним немедленно. Отъезд должен совершиться сегодня же ночью… Да, но сейчас напишите прошение на имя господина Лау Эссара.

Возможно, за вами уже следует по пятам убийца или следит кто-то, и ваш приход ко мне, о котором в этом случае уже известно кардиналу, будет оправдан.

Дартин составил прошение, и, принимая его из рук молодого грегорианца, Вельер объявил, что не позже чем через два часа все четыре отпускных свидетельства будут на квартирах каждого из четверых участников мероприятия.

– Будьте добры послать мое свидетельство к Шоссу, – попросил Дартин. – Я опасаюсь, что, вернувшись домой, могу натолкнуться на какую-нибудь неприятную неожиданность.

– Не беспокойтесь. До свидания и счастливого пути… Да, подождите! – крикнул Вельер, останавливая Дартина.

Парень вернулся.

– Деньги у вас есть?

Дартин щелкнул пальцем по малому кофру с наличными, которая была у него.

– Достаточно? – спросил Вельер.

– Три десятых полноценного кредита.

– Отлично. С этим можно добраться на край света. Итак, отправляйтесь!

Дартин поклонился Лау Вельеру, который протянул парню руку. Молодой грегорианец с почтительной благодарностью пожал её. Со дня своего приезда в Гранж он не мог нахвалиться этим прекрасным человеком, всегда таким благородным, честным и великодушным.

Первый, к кому зашел Дартин, стала Росс. Он не был у своего друга, или подруги, с того памятного вечера, когда следил за г-жой Бон. Более того, он даже редко встречался в последнее время с ней, и каждый раз, когда видел её, ему казалось, будто на лице её он замечает следы какой-то глубокой печали.

В этот вечер Росс также ещё не ложилась и была мрачна и задумчива.

Дартин попытался расспросить её о причинах грусти. Росс сослалась на комментарий к восемнадцатой главе какого-то блаженного, который ей нужно было написать к будущей неделе, что якобы крайне её беспокоило.

Беседа обоих друзей длилась уже несколько минут, как вдруг появился один из слуг Вельера и подал Росс запечатанный пакет.

– Что это? – спросил Клерик.

– Разрешение на отпуск, о котором вы, изволили просить, – ответил слуга.

– Но я вовсе не просил об отпуске! – удивилась Росс, говоря по образу мужчины.

– Молчи и бери, – шепнул Дартин. – И вот вам, пять сотых кредита за труды, – добавил он, обращаясь к слуге. – Передайте господину Вельеру, что господин Росс сердечно благодарит его.

Поклонившись до земли, слуга вышел.

– Что это значит? – спросила боевая подруга.

– Собери всё, что может понадобиться для двухнедельного путешествия, и следуй за мной.

– Но я сейчас не могу оставить Гранж, не узнав…

Росс умолкла.

– …что с нею сталось, не так ли? – продолжил за ней Дартин.

– С кем? – спросила девушка удивившись.

– С женщиной, которая была тут. С той, у которой вышитый платок.

– Кто сказал тебе, что здесь была женщина? – ещё больше удивилась Росс, побледнев как смерть.

– Я видел её.

– И знаешь, кто она?

– Догадываюсь, во всяком случае.

– Послушай. Раз ты знаешь так много разных вещей, то не известно ли тебе, что сталось с этой женщиной?

– Полагаю, что она вернулась в Ур.

– В Ур?.. Да, возможно, ты знаешь её. Но как же она вернулась в Тур, ни слова не сказав мне?

– Она опасалась ареста. Боялась навлечь на тебя беду.

– Дартин! Ты возвращаешь меня к жизни! – радостно подметила подруга. – Я думала, что меня презирают, обманывают. Я так была счастлива снова увидеться с ней! Я не могла предположить, что она рискует своей свободой ради меня, но, с другой стороны, какая причина могла заставить её вернуться в Гранж?

– Та самая причина, по которой мы сегодня отправляемся в империю Рош.

– Какая же это причина? – слова парни заинтриговали подругу.

– Когда-нибудь, Росс, она станет тебе известна. Но пока я воздержусь от лишних слов помня о племяннице богослова.

Девушка улыбнулась, вспомнив сказку, рассказанную когда-то друзьям.

– Ну что ж, раз она уехала из Гранжа и ты в этом уверен, ничто меня больше здесь не удерживает, и я готова отправиться с тобой. Сказал, что мы отправляемся…

– …прежде всего к Шоссу, и если ты собираешься со мной, то советую поспешить, так как мы потеряли очень много времени. Да, кстати, предупреди своего биотехноса Эша.

– Он с нами?

– Вполне возможно. Во всяком случае, будет полезно, чтобы он также пришёл к Шоссу.

Росс позвала Эша и приказала ему прийти вслед за ними к Шоссу.

– Итак, идем, – подвела итог девушка, беря плащ, шпагу и засунув за пояс свои три однозарядных рельсовика.