Грех и дух

Мордекай закричал, совсем не так, как обычно, и Дейзи увидела сквозь мутную пелену огромный кулак, взметнувшийся в зенит и рухнувший вниз. Раздался тошнотворный хруст, и крик Мордекая оборвался. Мальчик упал.

– Нет! – взвизгнула Дейзи, захлебываясь болью, но отчаянно пытаясь всплыть на поверхность. – Нет! Мордекай!

Джек отступил – с окровавленной киянкой в руке. Что-то вязкое отделилось от нее и шлепнулось на пол.

Мозги.

Слово лениво вползло в сознание. Ужас пригвоздил девочку к месту. Мучительная боль поглотила ее – но источником этой боли была не рука и не голова.

– Мордекай! – закричала она снова, нашаривая нож уцелевшей левой рукой. Но эта рука была далеко не так сноровиста, как правая. Ножа она так и не нашла.

Джек сделал шаг и внезапно отвесил девочке оплеуху, хлестнув тыльной стороной ладони по уху и щеке, да так, что Дейзи опять врезалась в стену.

В голове помутилось. И вдруг Дейзи оказалась в воздухе. Стальной обруч стискивал ее талию. Тело болталось по обе стороны от громадной руки. Слезы, о которых она даже не подозревала, капали с лица, а Дейзи беззвучно выла от боли и ужаса.

Мордекай был ее братом. Ее спасательным кругом. Каждый раз, когда ей снились кошмары, он осторожно тряс ее, будил, а потом сидел рядом и говорил с ней до тех пор, пока она вновь не чувствовала себя в безопасности – настолько, чтобы вернуться в темноту разума. Или прошлого. До встречи с Полубогом их было только трое: Лекси, Морди, Дейзи. Они боролись вместе. Морди был ее товарищем по выживанию. Ее единственным другом. Ее доверенным лицом. Он был всем светлым и чистым в этом мире. Всем хорошим, всем благоразумным. Она обещала ему, что они будут тренироваться вместе, пока он не станет достаточно хорош, чтобы встретиться со своей стаей. Обещала, что будет рядом с ним в тот день, когда он примет на себя роль, для которой был рожден, – роль альфы.

Из-за нее погиб член ее семьи. Она открыла дверь и впустила змею.

Она не заслуживала того, чтобы жить вместо своего брата. Только не вместо него.

– Пожалуйста, – шептала она, когда Джек тащил ее вниз по лестнице. – Пожалуйста, боже, нет, – молила она, когда он повернул за угол, направляясь в заднюю часть дома.

Тень в конце коридора застыла. Дейзи даже не осознавала, что смотрит вперед, а не назад. Даже сквозь пелену боли, сквозь переворачивающий всю жизнь ужас какая-то часть ее сознания опознала брошенный нож, поняла, куда он нацелен. И заставила тело чуть-чуть сместиться, так что, когда Джек оступился и пошатнулся, ее голова не врезалась в стену во второй раз.

Еще один нож – в солнечное сплетение. И еще один – в горло.

Джек булькнул, захлебнувшись кровью. Рука его обмякла, и Дейзи упала на пол тряпичной куклой. Приземлилась она на сломанное запястье, и вспышка боли едва не разорвала тело в клочья. Заорав, Дейзи перекатилась, прижимая раненую руку к груди.

Шевелись, девочка! Ты свободна! Шевелись!

Слезы и кровь застилали глаза, но она попыталась сесть.

Джек содрогался в конвульсиях рядом с ней. Огромные руки взметнулись, стиснув шею, как будто умирающий только сейчас понял, что ранен. Крик боли, потрясения сорвался с губ мужчины. Женщина, идущая убивать и, кажется, не заботящаяся о Дейзи, резко остановилась. Скованно выпрямилась. Застыла.

Дейзи с трудом встала на колени, и ее тут же вырвало желчью. Однако она, отказываясь сдаваться, попыталась подняться. Ей нужно было прикончить эту суку и вернуться к Мордекаю.

Женщина повела плечами и начала действовать – действовать стремительно. Полоснула Джека ножом по горлу, после чего ударила Дейзи в лоб. Голова девочки запрокинулась, и она снова упала. Перед тем как вырубиться, она успела увидеть, как женщина наклоняется, чтобы подхватить ее, а Джек перестает двигаться.

Глава 19 Алексис

Я могла бы поклясться, что мимо меня, пробирающейся к переднему двору, во мраке и клубящемся тумане пронесся не кто иной, как Джек. Фигура точно была его, но душа… душа как будто была… отключена. Вроде бы и он, а вроде и кто-то другой. Это не имело смысла.

С другой стороны, ясно мыслить сейчас не получалось – в этой густой, вязкой белесой тьме, подсвеченной местами луной и уличными фонарями. Все вокруг меня клубилось, бурлило, душило, мутя разум.

– Это был Джек? – спросила я Бриа, чья фигура увеличивалась по мере приближения к ней. И душу ее я узнала. Слова, выпавшие из моего рта, похоже, далеко не улетели. Звучали они как-то приглушенно. – Куда это он?

– Это дерьмо сводит с ума, верно? – сказала она, остановившись рядом со мной. Достаточно близко, чтобы я разглядела грязь и пот – или какую-то влагу, – размазанные по ее лицу. – Да, это Джек. Он должен был встретиться с парнями и Кираном к западу отсюда, на середине улицы. Но… не знаю. Он как-то странно себя вел. Думаю, он беспокоится о детях. Слушай, нам надо работать.

Она схватила меня за руку и потащила за собой, направляясь на ту сторону улицы, к дому Кирана. Что-то проскользнуло у самой моей ноги, коснувшись ее, и я подпрыгнула, едва разглядев прошмыгнувшего мимо кота.