Греховная связь

Вероятно, она просто должна рискнуть. Пусть это разобьет ее сердце – она это переживет. Но, по крайней мере, ей не придется спрашивать себя: «А что, если?..»

Клара надеялась, что маркиз сохранит все втайне, как и обещал в своем последнем письме, и что он не позволит себе погубить ее репутацию.

Глава 8

«Дорогая Клара, маркиз производит впечатление очень опасного человека…

Адель».

Этой ночью она приснилась Сегеру. Он вспомнил сон, выходя из Уэнтуэрт-Хауса, когда уходил от Клары. Все его чувства требовали, чтобы он вернулся и забрал ее, взял за руку и увел за собой в свой дом.

Так он сделал во сне. Взял за обе руки и повел к своей постели. Клара охотно следовала за ним, улыбаясь с такой теплотой, что у него кружилась голова. Он дрожал от желания, ему не терпелось дотронуться до нее, снова испытать радость прикосновения. Войти в мир чувственности и восторгов с женщиной, которая не выходила у него из головы даже во сне.

Сегеру следовало прийти в себя. Неужели он потерял рассудок? Что такого было в Кларе, что он питал к ней такие сильные чувства и видел ее во сне? Почему эта невинная, нетронутая пороком девушка пробуждала в нем такие неукротимые желания? Такого еще никогда не случалось при всем его жизненном опыте.

Он сел в карету, сделал кучеру знак трогаться, а затем попытался собраться с мыслями. Он старался вспомнить все виды отношений, к которым привык. Которых хотел. Он не был похож на других мужчин. Он не искал жену из высшего общества. Ему нравилась его жизнь такой, какой она была.

Но Боже милосердный, он только что сделал первый шаг к благопристойному ухаживанию за молодой порядочной леди, а до этого клялся себе и в неприличных письмах к этой девушке, что его интересует только короткая плотская связь. Вполне привычно для него. Он откровенно и четко объяснил, что ему нужно, а затем в последнюю минуту, уже отправив письмо, испугался, что зашел слишком далеко и был слишком настойчив. После этого он решил сделать крутой поворот и, противореча самому себе, приехал к Кларе с визитом.

Он снова вспомнил свой сон и почувствовал тревожную растерянность. Казалось, в его голове одновременно звучат две музыкальные ноты. Он поморщился от этого диссонанса.

Он даже не был уверен, что ему теперь хотелось. Прошло несколько лет с тех пор, когда он желал женщину, которая была бы непорочна.

Дафна тоже была невинной девушкой. Он любил ее беззаветно, не задумываясь, разумна ли эта любовь. И это привело к трагедии. Но теперь он уже не мальчик. Он мужчина и маркиз Родон. Его отец уже умер, и некому было указывать Сегеру, как жить дальше. Если бы Сегер захотел жениться на совершенно неподходящей женщине, например, на американке, он мог это сделать. Никто бы не посмел помешать ему.

Сегер был недоволен собой. Он не имел никакого желания жениться на мисс Уилсон. По крайней мере в данное время. И конечно, он не нуждался в ее деньгах. Он хотел ее только как женщину.

Ему хотелось чувствовать, как ее руки перебирают его волосы. Ему хотелось целовать мягкую белую грудь и ощущать вкус ее влажных, медово-сладких губ. Ему хотелось услышать ее удовлетворенный вздох, после того как доведет ее до неистового оргазма. Он бы многое отдал, чтобы показать ей впервые это наслаждение.

Но в этом, как он полагал, и заключаюсь главная проблема. Нельзя воспользоваться невинностью без последствий. Без сознания ответственности и обязательств и постоянства. Клара ожидала бы ответных чувств. А он слишком долго жил, не ограничивая себя. Он забыл, как играть по правилам. После смерти Дафны он жил так, как ему хотелось, не интересуясь тем, что думали о нем люди. Не позволяя себе сочувствовать и думать о том, что они чувствуют. Особенно женщины. Он подчинялся только одному инстинкту и мог доставлять только один вид удовольствия. Он славился этим, и женщины, с которыми он имел связь, редко ожидали or него чего-то другого. Они знали правила, знали, что он может им дать, и большинство из них были абсолютно счастливы и не совершали ошибки, требуя большего.

Потому что он всегда давал им понять, что большего он им не даст.

Он коротко вздохнул. Казалось, он всегда жил в одиночестве. Отдалившись от всех – от общества, своей семьи, своих знакомых. У него никогда не было ни братьев, ни сестер.

Избрал ли он сам такой образ жизни, или он был не способен на близость с другим человеком?

Нет, он не был не способен. В его жизни была любовь, большая, глубокая любовь. Но только однажды. Восемь лет назад он преданно любил Дафну.

Было ли это возможно для человека, постоянно изгонявшего из своего сердца способность к истинной духовной связи с другими людьми?

Сегер вздохнул и покачал головой. Господи, сколько раз за последние несколько недель он думал о своем образе жизни и вспоминал Дафну. Он давно не вспоминал о ней, но последнее время иногда задумывался над их отношениями.