Греховное падение

Выпив воды, я направилась в гостиную, лежащий на тумбочке телефон сразу бросился в глаза. Отчего-то я точно знала, что он мой, стоило мне к нему прикоснуться. На экране светились пропущенные звонки, но имена мне ни о чем не говорили и только подпись "мама" — зажгла потребность позвонить. Она наверняка переживает пропажу дочери.

Хоть и было еще раннее утро, уверена, мама будет рада услышать мой голос, поэтому я решительно набрала ее номер.

После нескольких гудков я услышала озабоченное.

— Энн, доченька, как ты?

— Нормально, — пытаясь унять предательскую дрожь, ответила.

— Милая, возвращайся домой, мы переживаем.

— Ладно, — протянула я, чувствуя, что так будет правильно.

Находиться в одной квартире пусть и с парнем, как он говорит, но все-таки незнакомцем, было бы неправильно. Да и мужчина слишком скрытный, а у меня столько вопросов.

— Хорошо. Я заеду за тобой. Мы так переживали, Бен места себе не находит. Дядя с отцом весь город на уши поставили в попытке тебя найти, а ты обнаруживаешься у этого Маркуса, что он вообще себе возомнил? — тараторила мама, пока я отвлеклась на свои мысли.

— Мам, я не понимаю о чем ты? Кто такой Бен? И при чем здесь Маркус? — Ее монолог ввел меня в замешательство.

— Бен — твой жених, а Маркус — недоразумение. Не переживай, доченька, я скоро буду и мы все обсудим. Я все тебе расскажу.

Как только я завершаю звонок на этой странной ноте, в комнате появляется Маркус.

У меня есть жених? Тогда кто такой Маркус?

— Мама говорит, что ты недоразумение, и у меня есть жених. Ты не хочешь объясниться? — Сложив руки на груди, спрашиваю.

— Садись Энн, нам пора поговорить, — мрачнеет на глазах мужчина, но я, вместо того, чтобы бояться, наоборот, расслабляюсь, принимая его мрачность как должное.

Наконец-то.

Но как оказалось, я рано радовалась, потому что то, что рассказал Маркус, делало меня не очень нравственной особой. Маркус был, скорее, не парнем, а любовником, а парнем назвался, чтобы смягчить еще неподготовленный разум к таким потрясениям. Жених, собственно, у меня тоже был, правда, как утверждал Маркус, когда наши с ним отношения приобрели постоянную основу, остался в прошлом. Встречи с Маркусом проходили в гостиничном номере, пока я не разошлась с женихом, после этого отношения стали более публичными. Когда же я спросила, как так получилось, что он мой начальник и любовник одновременно, выяснилось, что мой дядя попросил его об услуге, а до этого я работала на дядю.

— Я предпочитаю, чтобы ты меня называла Мрак, но ты можешь звать и Маркус, просто более привычно именно Мрак для… — он замолчал, так и не договорив, а я и так поняла, закончив предложение за него.

— Для любовниц, — в ответ получила кивок. — Ладно, Мрак, — поморщилась, имя мне не очень нравилось, но раз я, старая, соглашалась называть его именно так, то и не должна строить сейчас из себя святую правильность, — а почему я не в больнице или где там находятся в случае потери памяти?

— Знаешь, я могу тебя отвезти в любой момент, но в твоем случае лучше быть в знакомой обстановке, так быстрее все вспомнится, а доктора тебя осмотрели. Критического вреда здоровью не нанесено и совсем скоро ты должна поправиться.

— Ты знаешь, что со мной было все это время? Почему со мной это сделали? — Мрак на это промолчал, а я, не дождавшись ответа, продолжила думать вслух. — Мне снились вчера какие-то врачи и лекарства. Как думаешь, этот сон может быть воспоминанием?

— Мне сложно судить о том, что именно тебе снится, но то, что ты не могла просто так забыть всю жизнь — точно.

— Ну не всю, что-то я все-таки помню, правда, меня бесит то, что память избирательная. Например, того же Бена я вообще не помню. Ты не знаешь, я долго с ним была вместе?

Мужчина в ответ поморщился.

— Думаю, это стоит обсудить с ним, хоть я и не хотел бы, чтобы вы вообще встречались.

— Прости, не подумала, — вскинулась я, извиняясь. — Просто я бы хотела все знать.

— Понимаю.

Раздавшийся звонок в дверь нарушил затянувшееся молчание.

— Это, наверное, мои родители.

— Тогда иди, открывай.

Появившаяся на пороге мама чуть не сбила меня с ног своими объятьями.

— Доченька, ты как? В порядке? Мы чуть не сошли с ума.

— Мам, все хорошо, правда. Проходи.

— Нет, мне бы не хотелось, — серьезно посмотрела куда-то мне за спину. — Неприятно здесь находиться, лучше давай быстренько собирайся и поедем домой.

— Это не вам решать, — строгий голос за спиной заставляет обернуться.

— Эм, мне, наверное, и вправду лучше уехать, — отчего-то начинаю мямлить, тушуясь под его взглядом.

Прячу глаза, стараясь не встречаться взглядом с мужчиной. Ситуация крайне неловкая. Он меня принял, спас, а я собираюсь вот так уехать.

— Уверена? — Чувствую его ладонь на подбородке.

Маркус заставляет встретиться с его взглядом. Слова пропадают, а я тону в его черных омутах. Мужчина действует на меня гипнотически, затягивая в пропасть неясных совместных воспоминаний, отчего по телу проходит дрожь, а внизу живот скапливается жар.

Но мне нужно внести ясность в свою жизнь, иначе я так и останусь всего лишь подобием себя старой, а рядом с ним мне вряд ли это удастся.