Греховное падение

Он не спрашивает: куда, зачем, почему, просто коротко бросает в трубку и кладет ее. Я осматриваюсь по сторонам — какой-то непримечательный двор, скорее всего, далеко от дома, потому что частных домов не видно, как он меня найдет? Решив сделать, как он сказал, присаживаюсь на лавочку, опуская взгляд на землю. Когда все успело пойти наперекосяк? И почему так больно? Почему складывается такое ощущение, что меня все время использовали? Только ради чего? Неужели бизнес, состояние, может стоить дочери?

— Стоило того? — Врывается в мои мысли голос Маркуса.

— Что именно? — Не совсем понимаю его вопрос.

— Побег, ты же сбежала от меня, как только представилась возможность.

— Нет, — отрицательно качаю головой, — мне не нужно было уходить.

Оставалась бы в неведении искреннего отношения семьи, думала бы, оно благостное, сидела бы и радовалась, а так…

— Хорошо, что ты это понимаешь.

— Скажи, а ты знал, что у меня скоро свадьба?

— Что-то слышал такое, — отмахивается он, а я удивленно вглядываюсь в его безмятежное лицо, — разве это важно? Ты все равно моя.

— Даже если была бы замужем?

— Не была бы.

— Ты так уверен в себе? Не слишком ли высокомерно?

Он пожимает плечами.

— Я знаю тебя.

— Так, значит, ты во мне уверен? А если бы родители все-таки смогли настоять? Я ведь мало что помню, а понимаю еще меньше.

— Вмешался бы.

— И чтобы ты сделал? Украл бы меня?

— Нет, — опасно сверкнули его глаза.

Мне бы остановиться, но любопытство вело меня дальше.

— Так что? — Лукаво улыбаюсь.

— Убил бы, — припечатывает к земле.

Что?

ГЛАВА 24

"Убил бы, убил бы…", снова и снова прокручиваю в мыслях его слова. Мужчина молчит, не намеренный объяснять, а на мое: "Ты же шутишь, да?", получаю насмешливое: "поехали уже". Я не понимаю, как трактовать его слова? Для него это нормально? Или он специально меня запугивает? Недосказанность витает в воздухе, ее можно ощутить, притронуться пальцами и запустить руку в вязкое марево чего-то очень страшного, темного… Мрак убийца?.. Мрачное обещание расправы давит огненным жгутом, складывается ощущение, словно на шее все плотнее затягивается удавка…

Убийство? Жестокая расправа? Над кем? Над нашими или его врагами? Или только надо мной?

Внезапная мысль мелькает и задерживается в голове довольно ясными вопросами, а почему именно он? Как он стал моим любовником? Почему я вообще с ним? Неужели я могла так просто впустить в свою жизнь такого мужчину? Знала ли я, кто он на самом деле? Что творится в его голове?.. Этот мужчина пугает. Да, он возбуждает, бесспорно, есть что-то в нем такое… Необъяснимое. Но разве достаточно возбуждения, когда существует еще и страх? Безотчетный страх перед мужчиной… Каковы его рамки? Как далеко он может зайти? Недосказанность позволяет разгуляться фантазии и нервам. И все же, когда мы приезжаем к нему домой, а мужчина прижимается к моей спине слишком сильно, чтобы была возможность оценить степень его возбуждения, по телу проносится дрожь, и далеко не пугающая — предвкушающая… А ведь я его совсем не знаю, да и его слова внушают здоровый страх, но почему не сопротивляюсь? Почему млею, словно кошка, стоит только ему прикоснуться ко мне? Почему позволяю подталкивать себя в спину в направлении кровати, почему позволяю ласкать живот, грудь, мять попу? Мысли скачут, пытаясь проанализировать поведение, выбрать правильное направление, но телу все равно на метания разума, оно, видимо, живет своей жизнью. Иначе как объяснить потребность в его губах, ласкающих шею обжигающими укусами-поцелуями, руках, что так вольно хозяйничают по одежде, настойчиво пробираясь под легкую ткань блузки, будто у них есть на то разрешение? Одна моя сторона — темная, неправильная, развратная, принимает как данность готовность отдаться этому мужчине здесь и сейчас, желание даже зудит где-то под кожей в отчаянной потребности ощутить его всем телом, но другая… более рациональная, понимает, что это ненормально… Он незнакомый мне человек, хоть и обрывки воспоминаний говорят о том, что знакомы мы довольно близко, но не так же сразу… И я сопротивляюсь. Сначала вяло, разгоряченная его умелыми руками, пытаюсь сбросить его руки, но мужчина не реагирует, а мое "нет, Мрак, не сейчас" не слышит и это пугает по-настоящему. Он не остановится, попросту не собирается. Лягаться, кусаться, не дать этому произойти, вопит мозг настойчиво, и я пытаюсь сопротивляться, но обреченно понимаю — не поможет. А потом что-то темное во мне вспыхивает в ответ на его действия, восхищается, заводится, когда он грубо заводит мои руки назад, бросает на кровать животом вниз… От соприкосновения с холодными темно-атласным простынями я морщусь, но прохлада не отрезвляет, наоборот, заводит еще больше. Даже постель так похожа на него… Холодная, темная и порочная… а я вместе с ней, ним… стыдно признаться самой себе, до конца не могу осознать свою реакцию, но позорно ощущаю влагу на трусиках. Оглушающей новостью становится осознание — меня это заводит. А звук его расстегиваемой молнии заставляет внутри все сжиматься в предвкушении.