Греко-персидские войны

В таком же духе рассказывает о битве при Саламине и Эсхил:
Корабль обитым медью носом тотчас же
В корабль ударил. Греки приступ начали,
Тараном финикийцу проломив корму,
И тут уж друг на друга корабли пошли.
Сначала удавалось персам сдерживать
Напор. Когда же в узком месте множество
Судов скопилось, никому никто помочь
Не мог, и клювы направляли медные
Свои в своих же, весла и гребцов круша.
А греки кораблями, как задумали,
Нас окружили. Моря видно не было
Из-за обломков, из-за опрокинутых
Судов и бездыханных тел, и трупами
Покрыты были отмели и берег сплошь.
Найти спасенье в бегстве беспорядочном
Весь уцелевший варварский пытался флот.

(400–420).

Главной причиной поражения персов был неудачный выбор места для битвы, где они не смогли в полной мере использовать как быстроходные качества своих кораблей, так и подавляющее численное преимущество. На данный факт обратил внимание Плутарх, отметив, что число триер эллинов «в тесном проливе равнялось числу кораблей варваров» (Them. 14). Немалую роль в том, что битва случилась не там, где надо и не в надлежащее время, принадлежит Ксерксу. Царь лично вмешался в руководство военными действиями и «дал бой в самом неудобном для себя и в самом выгодном для противника месте – в том узком проливе, где он не мог развернуть всего множества своих кораблей» (Nep.Them. 4). Поэтому результат был закономерен.

Но неужели у персов совсем не было шансов на победу? Шанс был, и достаточно неплохой, для этого надо было только своевременно ввести в бой египетскую эскадру. Мы помним, что перед битвой Ксеркс отправил египетские корабли в обход Саламина, чтобы перехватывать убегающие греческие триеры. Однако царь перехитрил сам себя, поскольку вместо панического бегства эллины атаковали персидский флот. В итоге египтяне в сражении участия не приняли. Здесь уже возникает другой вопрос – почему Ксеркс не приказал египетской эскадре ударить по врагу с тыла? Можно предположить, что персидский царь до самого последнего момента верил в то, что греки будут разбиты и побегут с места битвы, а египтяне их всех переловят. А когда осознал масштаб катастрофы, что-либо менять было уже поздно. У командующего египетской эскадрой было четкое указание Ксеркса, где находиться и что делать. Даже если он и видел, как складывается ход битвы, то не имел права без указания свыше оставить позицию, а заниматься самодеятельностью не хотел. Вышло бы себе дороже. И действительно, согласно Диодору Сицилийскому, в поражении Ксеркс обвинил финикийцев (XI, 19), а к египтянам у него претензий не было, поскольку они делали то, что он им приказал. Но факт остается фактом – вычеркнув из битвы египетскую эскадру, персидский царь серьезно ослабил главные силы флота.

Если же называть главного творца победы при Саламине со стороны эллинов, то это, вне всякого сомнения, был Фемистокл: «Одержана была эта победа, правда, благодаря общей храбрости и рвению всех сражавшихся, но замысел и искусство принадлежали Фемистоклу» (Plut. Them. 14). Об этом писал и Корнелий Непот, отметивший, что Ксеркс был побежден «не столько оружием греков, сколько кознями Фемистокла» (Them. 4). Данный факт отмечает и Диодор Сицилийский. Спровоцировав персидского царя на битву, афинский стратег заставил делать Ксеркса то, что было выгодно эллинам.