Родни фыркнул. — Невооружённым глазом этого не разглядишь, но прямо тут проходила глубокая трещина. Мы обнаружили это при акустической съёмке. Мы углубились примерно футов на шестьдесят… и вот что нашли. Ни одного из них мы пальцем не тронули.
В снегу лежали сплетённые вместе останки двух человеческих существ. Хотя, если бы не пара черепов, сперва я и не сообразил бы, что их двое. Там были лишь плечи, рёбра да разорванные утеплённые куртки. Но столь кошмарным это зрелище делало то, что на некоторых костях до сих пор оставались куски плоти, выдубленной временем и необычайным холодом до цвета
— Ты уверен, что это они? — спросил я у Майкла. В палаточных стенах мой голос прозвучал до странности тускло и невыразительно.
Майкл кивнул.
— Эванс и Отс. Никаких сомнений, — Он склонился к застывшему лицу, всё ещё испускавшему крик, отзвучавший почти восемьдесят лет назад. — Тут были бумаги и всякая всячина. Немного, но хватило, чтобы мы убедились наверняка.
Я не мог отвести глаз от жутких заиндевелых останков.
— Мне известно, что Эванс впал в беспамятство и умер где-то тут, у вершины ледника Бирдмора. Но Отс вышел в пургу, только когда они зашли подальше на шельфовый ледник Росса, всего на двадцать девять миль от лагеря «Одна тонна».
— Это верно, — согласился Майкл. — Но вопрос в том… как же Отс сумел сюда вернуться? Дойти назад ему не удалось бы. Он сильно обморозил ступни и вышел в пургу лишь потому, что ковылять дальше не мог. Кроме того, даже если бы он
Я присмотрелся к останкам поближе.
— Думаю, что смогу на это ответить, — откликнулся я. — Эти кости обглоданы. Смотрите, тут — и тут — явные следы зубов, хотя трудновато разобрать,
— Джеймс… — протянул Родни. — Ненавижу занудство, но какой хищный зверь смог бы такое проделать? В Антарктике полным-полно моржей, тюленей и морских птиц, но здесь нет природных сухопутных хищников: ни медведей, ни тигров, ни снежных барсов… никого, кто мог бы сложить этих людей в зимнюю кладовую.
С серьёзным видом я повернулся к нему.
— Изголодавшийся человек — это хищный зверь.
Родни казался неубеждённым.
— Не таким ведь человеком был Скотт, чтобы смириться с каннибализмом, точно? Он и своих собак не желал есть. И в его записях нет ни единого слова, предполагающего, что у него даже мысль такая появлялась.
— Я это знаю, — отвечал я ему. — Но вы спросили у меня, что произошло с этими людьми, и я вам сказал. Вероятно, какой-то хищный зверь притащил их сюда и объел. Но был ли этот хищный зверь отбившимся хаски или человеком, готовым ради выживания съесть что угодно и кого угодно, я просто не знаю… пока не проведу все необходимые исследования.
— По-твоему, это был Скотт, да? — произнёс Майкл.
Я не отозвался. Даже сейчас нелегко было покушаться на одну из самых прославленных трагедий в британской истории.
Но Майкл продолжал. — По-твоему, Скотт солгал, да… и они могли убить и съесть Эванса и Отса, просто чтобы двигаться дальше? Вся эта чушь про Отса, который вышел в пургу, чтобы не обременять троих прочих… по-твоему, это просто куча брехни… воодушевляющий вымысел про героя?
— Да, — ответил я с пересохшим горлом. — Но не думаю, что можно кого-то винить за сделанное под смертельной угрозой. Вспомните экспедицию Доннера[25]
. Вспомните тех школьников, чей самолёт разбился в Андах[26]. Нельзя осуждать людей, которые умирали в глухомани от голода, если ты совсем недавно набивал брюхо стейком и яйцами на славном суднеМы выбрались из палатки, вскарабкались по ледяной промоине и медленно побрели обратно к хижине.
— Сколько тебе потребуется времени, чтобы точно определить? — спросил Майкл.
— Двадцать четыре часа. Не больше.
— Помнишь фотографию, которую я нашёл? — напомнил Майкл. — Ту, где Скотт и остальные на полюсе?
— Конечно. Неужели ты докопался, кто этот таинственный шестой человек?
Майкл покачал головой.
— В конце концов я решил, что это, пожалуй, был Эванс в другой шляпе, и что ему как-то удалось связать вместе очень длинную верёвку, чтобы это снять.
— Ты упоминал, что вы нашли бумаги и всякую всячину. Можно на это взглянуть?