Грендель

– И моторов не слышно… – задумчиво повторил Дарий. – Ладно, уговорил. Идем, покажешь твой ручеек. Говорят, гулять перед сном полезно.

Они вышли из беседки и неторопливо направились через лагерь, живущий тихой вечерней жизнью.

А в нескольких десятках километров отсюда продолжались бои.

– Я вот что думаю, Дар, – начал Тангейзер, когда столовая осталась позади и они, перейдя через неширокую грунтовую дорогу, вступили под кроны деревьев. – Вот посмотри: ты с семьей живешь в собственном доме, но туда постоянно кто-то приходит. Шастают целый день и ночью тоже. Тебе хочется своими делами заниматься, а они тебя отвлекают, шныряют из комнаты в комнату… А ты понимаешь, что прекрасно можешь вместе с семьей прожить без них, поэтому просишь всех выйти и запираешь за ними дверь. Разве ты не вправе так поступить?

– Давай-ка без этих… аллегорий… или как их там? – глядя в коротко стриженный затылок идущего первым постлейтенанта, произнес Дарий. – Я так понял, ты хочешь сказать, что нечего нам было сюда лезть, и пусть валят из Союза на все четыре стороны. То есть предлагаешь, чтобы я, гражданин Межзвездного Союза, безропотно согласился с тем, что у меня забирают часть моей территории.

Тангейзер чуть не врезался в дерево и с ошарашенным видом повернулся к Силве.

– Какой такой «твоей территории», Дар? Да ты хоть раз тут бывал раньше?

– Вопрос не катит, – отмахнулся Дарий. – Это часть нашей территории. Моей территории, – голос его был жестким, как напильник. – И твоей, кстати, тоже. А они вознамерились лишить и меня, и тебя этой территории.

– Это, в первую очередь, их земля! – чуть ли не взвился Тангейзер. – И только они вправе решать, как ею распоряжаться! А мы их за это принялись убивать! Убивать, Дар! Кто нам дал такое право?

Они уже никуда не шли, а стояли друг к другу лицом – два коренастых парня в серых комбинезонах, флоризеец Силва и уроженец планеты Яблочко Диони.

– Убивать они начали первыми, если ты не забыл, – сухо сказал Дарий. – Наших с тобой товарищей по оружию и представителей высших органов государственного управления. И тем поставили себя вне закона. А с теми, кто поставил себя вне закона, надо поступать сам знаешь как.

– Это их земля, – угрюмо повторил Тангейзер. – А мы, получается, выступаем в роли карателей.

– Мы выполняем приказ! – отрубил Силва. – И в конце концов, это наш долг.

– Приказ… долг… – пробормотал Тангейзер. – Каратели мы, Дар, вот и все… Машины для убийства тех, кто желает отделиться от Союза. Вооруженные силы созданы для противодействия внешней угрозе, а не для борьбы с сепаратистами. Чего ради я должен тут рисковать собственной жизнью?

– Вот оно что… – Дарий кивнул с видом человека, разгадавшего главную загадку мироздания. – Мы, значит, рисковать не хотим?… Нам, значит, лучше дрыхнуть в укромном местечке?…

– Не надо! – поморщился Тангейзер. – Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Не должны мы тут быть со своими танками…

Силва подался к напарнику и сказал чуть ли не с сожалением:

– Знаешь, Тан, по-моему, с подобными воззрениями тебе в армии делать нечего. Специалист ты не из самых плохих, так и шел бы какую-нибудь другую технику обслуживать. Гражданскую. А мы уж как-нибудь без тебя…

Судя по лицу Тангейзера, он собирался отреагировать на слова командира, но так ничего и не сказал. Потому что где-то в вышине, над верхушками деревьев, возник нарастающий визгливый вой, словно неслась в поднебесье стая каких-то сказочных хищников. И этот вой почти мгновенно затерялся в грохоте множества близких взрывов. Грохот шел со стороны лагеря, и задрожала земля, и под ударами горячих невидимых волн с треском стали падать деревья. Вечерний воздух исполосовали плети огня, взметнувшиеся к небу, а следом вознеслись столбы густого черного дыма. Летели на землю сломанные ветки, стаями птиц метались сорванные листья, и казалось, сама реальность покрылась все множащимися и расширяющимися трещинами – и через миг все вокруг исчезнет, сменившись абсолютной пустотой…

Как только ахнули первые взрывы, Силва резко выдохнул: «Ложись!» И словно в воду, бросился в густую траву, перекатился за толстый ствол, покрытый серым лишайником. Диони выполнил команду с секундной задержкой, вжался лицом в землю и обхватил голову руками. Лес зеленым своим телом защитил их от атаки убийственных ударных волн, сломанные ветви застряли среди уцелевших, не добравшись до земли, и ни одно упавшее дерево не дотянулось до двух танкистов. Единственное, чему не смог противостоять лес, это потокам горячего воздуха, хлынувшим во все стороны. Но и тут обошлось – Дарий и Тангейзер уткнулись носами в траву и уберегли свои легкие от ожогов.

Новых взрывов не было, треск и шелест утихли, и только небо все больше чернело от дыма. Горячие потоки канули в чащу, и Силва осторожно приподнял голову. Стрельнул глазами по сторонам, позвал негромко:

– Тан, ты в порядке?

Напарник расцепил тонкие пальцы, убрал руки с затылка, повернул к Дарию бледное лицо.

– Что это было? Боеприпасы рванули?