Грешная и желанная

– Большое спасибо! Какая прелесть!

Кинула взгляд на вложенную карточку и прочитала вслух:

– «Их яркость и непорочность напоминают мне о вас. Генри Торп, лорд Лестер».

«Непорочность», вот как, лорд Лестер? Что, ради всего святого, вызвало у него такое впечатление? Все же предполагалось, что это комплимент, и Тэнзи стало приятно.

– Получается, сегодня утром принесли пять букетов для вас и четыре для Оливии, – заметила Женевьева лукаво. – Святые небеса, в жизни бы не подумала, что кто-то сможет соперничать с Оливией в получении букетов!

– Ой, мне бы никогда и в голову не пришло их подсчитывать! – отозвалась Тэнзи, все еще глядя на записку. – До чего молодые мужчины Суссекса великодушны и щедры!

– Полагаю, да.

Тэнзи повернулась к лакею:

– Нельзя ли распределить цветы как-то посвободнее? Например, отнесите один букет миссис де Витт и, возможно, еще один викарию, чтобы положить цветок-другой на могилу каждого, у кого их нет.

Лакей определенно тоже подпал под ее чары. Он просиял.

– Все что пожелаете, мисс Дэнфорт.

Женевьева посмотрела ему вслед. Уголок ее рта как-то криво дернулся.

– Вы уверены, что вам будет хорошо весь день в одиночестве, Тэнзи? Мы, скорее всего, уходим до самого вечера. Если повезет, вернемся к обеду.

В голосе Женевьевы звучало искреннее беспокойство.

– О, вы обе так добры, что пригласили меня, но мне нужно разобраться с письмами из дома, их слишком много – всякие деловые вопросы, вы же понимаете. Так что это чудесная возможность наконец-то ими заняться. А завтрашний день будет таким насыщенным и оживленным с этим состязанием по стрельбе! Но, может быть, я смогу убедить грума прокатиться со мной верхом? Совсем недолго, но я так люблю верховую езду!

– Чудесная мысль! Конечно! Я скажу, чтобы для вас оседлали мою кобылу. Она замечательная. А грум будет счастлив сопровождать вас.

У Тэнзи не было ни малейшего намерения брать с собой грума, но она не сомневалась, что сумеет придумать какую-нибудь историю и убедить того остаться дома, не поднимая при этом шума. Зачем ей брать кого-то с собой? Она ездит верхом так, будто родилась в седле (собственно, почти так и было), и привыкла дома ездить по своим землям в одиночестве или с отцом. Далеко она не поедет. Собственно, она может увидеть место своего назначения, если пристально посмотрит из окна спальни. И вряд ли на нее нападут разбойники. Здесь им просто негде спрятаться, разве только все они переоденутся в зеленое и залягут за кустами, а потом оттуда выскочат. Любому из них надоест дожидаться, когда хоть кто-нибудь проедет мимо, так что он, скорее всего, там, в засаде, и заснет.

А она просто не хочет, чтобы кто-нибудь видел, чем она собирается сегодня заняться. Даже грум, хотя он, скорее всего, никому не скажет ни слова – в конце концов, слугам платят, чтобы они хранили секреты.

Тэнзи сказала груму, что хочет встретиться с приятельницей на том конце подъездной дорожки, и, пришпорив небольшую кобылку прежде, чем он успел ответить, пустила ее в галоп.

Она направлялась к небольшой рощице у речки, неподалеку от дороги, по которой они с Женевьевой ходили в город.

Воздух был восхитительным, опьяняющим; Тэнзи и кобыла обе не могли надышаться, встряхивая головами. Тэнзи с удовольствием скинула бы шляпку и распустила волосы.

Она потянула за поводья, заставив лошадь остановиться.

У речки сидела девушка, обхватив руками колени. Поверх коричневого платья, украшенного только узкой полоской кружев на рукавах, она повязала длинный передник.

– О. Доброе утро, – осторожно произнесла Тэнзи.

– Доброе утро, – с той же осторожностью отозвалась незнакомка. Очень вежливо.

Казалось, на этом разговор и закончится. Они молча изучали друг друга. Затем девушка спросила:

– Вы мисс Дэнфорт?

– Да, это я. – В маленьком городке ничто не может долго храниться в секрете, и эта девушка наверняка знает тут всех, кого стоит знать.

– Как поживаете, мисс Дэнфорт? Я Полли Хоторн. Мой отец – хозяин «Свиньи и свистка». Паба.

– О, конечно! Я его видела! Мне показалось, это совершенно прелестное местечко. Надеюсь сходить туда, пока я в Суссексе.

Она сказала именно то, что нужно. Полли заулыбалась. Она была хорошенькая, прямо как фея, миниатюрная, изящная, с большими темными глазами, заостренным подбородком и черными волосами, заплетенными в косу.

Обе девушки молча продолжали рассматривать друг друга. Тэнзи чувствовала – о том, что Полли здесь, тоже никто не знает. А та несомненно понимала, что юные леди из хорошей семьи не катаются верхом в одиночестве, если не задумали что-то тайное.

– Я просто люблю немного посидеть тут и подумать, если улучаю минутку от работы в пабе, – пояснила Полли. – О жизни, о пабе, о семействе Эверси и все такое.

Тэнзи пожала плечами, как будто это само собой разумелось.

– Осмелюсь заметить, трудно не думать про Эверси. Их так много, и куда ни глянь – везде они. Надо признать, все они весьма привлекательны.

Полли усмехнулась:

– Да уж, они здорово оживляют «Свинью и чертополох». Только подумать, что многие из них едва не погибли!

Это сильно удивило Тэнзи.

– Да вы что?