Грешник

Нина недовольно замяукала. Взмахнула ручками, случайно ударив себя по носу. Крохотные губки обиженно поджались. Малышка пискнула. Раз, другой... Раньше бы Глеб тут же её подхватил, утешил, но не в тот раз. Нина плакала все громче и громче. Захлебывалась, заходилась плачем. И если бы в тот момент Громов мог позволить себе слабость - он бы рыдал вместе с ней. Вот только кому-то в их компании нужно было оставаться сильным. Глеб опустил веки и пальцами надавил на глаза. Ему было физически больно от того, что происходило. В груди жгло каленым железом. Нервы завились в стальные пружины - того и гляди - рванет. Он едва мог это все выносить. Нина слабела от крика, а Наташа все так же безучастно смотрела в окно. А у него в затылке стыло от страха и смертельного липкого ужаса.

Ведь если и это им не поможет, то что тогда?

В какой-то момент плач Нины стих. Она зашлась - и не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. С мучительным стоном капитуляции Глеб потянулся к дочке, но его опередила Наташа. Вскочила, пошатываясь, в недоумении поглядывая по сторонам, схватила малышку на руки. Прижала к себе.

Он наблюдал за происходящим не дыша. Кажется, вообще забыв, как это делается. Только бум-бум-бум в сердце напоминало о том, что он все еще жив в отсутствие всякого кислорода. Может быть, потому, что она стала им.

Руки Глеба дрожали, и он стиснул их в кулаки, не отрывая полыхающего взгляда от своей девочки. А Наташа, напротив, отводила глаза. Дернула вниз бретельку домашней майки и приложила дочку к груди. Нина сосала с жадностью, всхлипывала и захлебывалась, а Наташа... Наташа смотрела на нее так, как будто никогда до этого и не видела. А может быть, так и было?

Глеб разглядывал её и молчал. А она опускала голову все ниже, прячась за волосами, и гладила дочь по бледной сахарной щечке.

- Она уснула, - прошептала через некоторое время.

-Да...

Наташа окинула взглядом комнату, наткнулась на колыбель и осторожно переложила в нее малышку. Глеб встал. Наташа застыла изваянием, и только её ладони скользили по бедрам - туда-сюда. Громов подошел вплотную. Обнял ее со спины. Его ладони все так же дрожали, и Наташа, наверное, это чувствовала.

- Мне нужно в душ, - прошептала, впрочем, не делая попыток освободиться.

- Хорошо, - согласился Глеб, тоже не отпуская.

- Сколько... прошло времени?

- Шестнадцать дней, три часа и примерно двадцать минут.

- Извини меня... - всхлипнула Наташа.

-Тшшш... Ты ни в чем не виновата. Пойдем... Кажется, ты хотела искупаться...

Девушка кивнула, отступила на шаг. Покосилась с сомнением на колыбель.

-А Нина?

- С ней все будет хорошо. Она теперь проспит несколько часов.

Наташа понурила плечи. Снова опустила взгляд в пол и медленно пошла прочь из комнаты. Глеб двинулся следом. Включил кран, чтобы наполнить ванну, отрегулировал воду. И убедившись, что в ванной есть чистые полотенца, шагнул к выходу.

- Пожалуйста, не уходи... - прошептала Наташа.

Глеб медленно обернулся. Она стояла, голая по пояс, и просила его остаться. Сглотнул.

- Ладно... Забирайся.

Трусики она не снимала. Так и шагнула в них в бурлящую воду. Громов замешкался, давая себе время остыть. Не глядя на него, Наташа с головой опустилась в воду. Пышная пена надежно скрыла ее красоту. Только ярко-розовые вершинки сосков иногда показывались над водой. И этого было вполне достаточно для того, чтобы член в его штанах встал по стойке смирно.

Глеб схватил шампунь, налил щедрую порцию в свою ладонь и принялся намыливать её волосы. Наташа зажмурилась. Она совсем ослабела и клевала носом, наслаждаясь его неспешным массажем. Видимо, слишком много переживаний обрушилось на его девочку после... пробуждения. Больше, чем она смогла бы вынести прямо сейчас. Глеб взял мыло и стал ее быстро мыть. Наташа не протестовала. Послушно поднимала руки, чтобы ему было удобнее, и, кажется, даже ничуть не смущалась.

Громов скользнул руками по нежной, гладкой, как атлас, коже на внутренне стороне бедер. Замер, считая про себя оглушительные удары сердца. Погладил, не решаясь двинуться дальше.

- Больше не кровит?

- Нет. Уже... все в норме.

- Хорошо.

Он так и не решился коснуться ее вот так... Слишком остро хотел, для того чтобы подвергать себя такому испытанию. Просто помог выбраться из ванны и, быстро промокнув полотенцем, отнес в спальню. Кажется, Наташа уснула сразу, как только Глеб взял ее на руки.

В ту ночь, будто понимая, что им не помешает выспаться, Нина и сама проспала аж до самого утра. Впервые. Лишь в шестом часу разбудила их громким, требовательным криком.

- Я ужасная мать. Моему ребенку почти три недели, а я ничего о ней толком не знаю. Не знаю ее привычек, распорядка дня... Вообще ничего... И если бы не ты... мне даже страшно представить, что было бы! - бормотала Наташа, вглядываясь в личико дочки.

- Ничего бы не было. Ты бы справилась.

- Я уже не справилась, Глеб!

- Нет. Ты просто переложила заботы на меня, пока переживала свое горе. Думаю, если бы ты не доверяла мне на сто процентов, то никуда бы не ушла.

Наташа отвела взгляд от Ниночки и уставилась на него.

-Ты, правда, так думаешь? - просипела она.