Грета Гарбо. Жизнь, рассказанная ею самой

Они перебрались через Константинополь в Париж, а потом в Нью-Йорк. Прожили драгоценности Валентины, пытались так или иначе подрабатывать. Актерские данные Валентины Саниной-Шлее оказались не столь хороши, чтобы она могла продержаться на Бродвее, зато ее чувство вкуса и умение носить созданные самой вещи понравились дамам высшего общества, немного погодя Валентина открыла ателье своего имени и стала одевать элиту Нью-Йорка, диктуя заказчицам свою волю и свое видение их образов. Например, категорически требовала носить со своими платьями, снабженными изящными капюшонами, только балетки без каблуков, даже если женщина была невысокого роста. Но клиентки послушно снимали туфли…

Джордж Шлее удачно играл на бирже, стал прекрасным театральным импресарио, и его благосостояние позволило даже купить большущую квартиру на Ист-Сайд, 450, в элитном доме. Главное достоинство Джорджа – он умел вкладывать деньги так, чтобы те приносили много больше даже в условиях кризиса.

Этим, прежде всего, и определялись отношения Греты Гарбо и Джорджа Шлее – он вкладывал ее деньги. Видно, очень удачно, как и свои собственные, потому что капитал Гарбо рос год от года. После ее смерти вдруг оказалось, что большая часть роскошного универмага «Родео-Драйв» в Лос-Анджелесе принадлежала актрисе, хотя об этом не знали даже остальные акционеры. Это заслуга Шлее…

Валентина всегда скрывала свой возраст, отнимая лет десять, это получалось потому, что она прекрасно выглядела, но перед Джорджем-то этого делать не могла. Думаю, она подсунула меня Джорджу так же, как Хаузер подсунул меня ей самой. Возможно, Гейлорд рассчитывал на наш с ней взаимный интерес в спальне, но получилось иначе. Валентине уже не был нужен Джордж, как и самому Шлее его супруга.

Это изумляло всех: почему Валентина почти не ревновала мужа ко мне и никогда не закатывала сцен. Смешно, почему она должна была их устраивать, если я заменяла ее там, где самой Валентине уже бывать не хотелось. Никаких оргий втроем не было, как ни хороша Валентина, она все же намного старше меня (пусть ее настоящий возраст останется в тайне, я не из тех, кто выбалтывает чужие секреты), о чем думали те, кто сплетничал о любви втроем? Говорить такое – значит оскорблять умную женщину. Редко какая дама в возрасте пожелает, чтобы ее тело сравнивали с более молодым и подтянутым.

Валентина уже много лет была просто другом Джорджа, она прекрасная советчица, собеседница и даже наставница. Они с Джорджем стали моими наставниками во всем. Санина не просто одевала меня, мы одевались одинаково, совершенно одинаково. Появиться в одинаковых костюмах и заставить репортеров путать нас – это же так весело!

Но не только костюмы были одинаковы, после того как я купила квартиру в их доме на девятом этаже, Джордж обставил ее точно как свою. Та же мебель, обои, безделушки, книги, люстры, лампы… Он словно раздвоился между мной и Валентиной.

Я не раз думала почему. С первой и до последней минуты я не намеревалась выходить за него замуж. Джордж знал об этом, знала и Валентина. Для Шлее я была просто точкой приложения его сил и знаний. В паре с Валентиной они равны, Джордж не мог (и не желал) ни в чем наставлять жену, она самостоятельная. Но ему недоставало Галатеи, таковой явилась я.

Спальня была только приложением, к тому же не так часто. Битона всегда возмущало то, что я «вынуждена жить с этим русским осетром». Но меня никто не неволил, я не делала никакого усилия. Зато рядом со Шлее всегда чувствовала себя защищенной. Он словно взял меня за руку и повел из полной темноты к свету, чего не смог сделать тот же Битон.