Григорий Распутин. Россия под гипнозом

«Феликса с женой Ириной революция застала за границей… Сначала открыли магазин дизайнерской одежды «Ирфе», имели хороших заказчиков, но прогорели. Потом Феликс продавал вывезенные через Крым в Италию картины, драгоценности. За одну лишь уникальную чёрную жемчужину очень большого размера, помнится, получил около двух миллионов долларов. А лучшие картины Рембрандта из его коллекции куплены несколькими музеями, в том числе вашингтонским «Меллон». Мне известно, что они много помогали русским эмигрантам. На остатки состояния Юсуповы купили здание старой конюшни, на втором этаже которой располагались жилые помещения, внизу они держали шляпную мастерскую»[337][338].

В годы Второй мировой войны генерал-изменник Власов, нанеся визит Феликсу Юсупову, попытался было привлечь уже немолодого Юсупова к сотрудничеству против Советов на стороне нацистов. Только не на того напал! У князя был свой взгляд на честь русского дворянина.

– Передай ему, – приказал он лакею, – что с предателями Родины мне разговаривать не о чем…

Феликс Юсупов умер на 81-м году жизни, пережив своего заклятого врага (Распутина) более чем на полстолетия, и остался для всех если и не спасителем России, то национальным героем – точно.

А с доктором Лазовертом судьба, как ни с кем другим, сыграла злую шутку. Рассказывали, что он, подобно прочим, вовремя сбежав из суматошной России, также осел в Париже. Постепенно обжился, отдышался, обзавёлся собственной квартиркой и даже стал выезжать на морские курорты. Как-то уехал на пару месяцев, а когда вернулся – охнул: в нижнем этаже его дома широко распахнул двери шикарный ресторан с символическим названием… «РАСПУТИН»![339]

Говорят, мнительный доктор трясущимися руками потянулся за сердечными каплями. Едва отошёл. Но ненадолго: через несколько лет, когда он жил уже в Штатах, не помогли слабому сердцем эскулапу ни капли, ни пилюли. Доктора – они ведь тоже люди…

Ну и поручик Сухотин.

После того как к власти пришли большевики, Сергей Сухотин при новой власти неплохо устроился, возглавив в апреле 1918 года Отдел заграничных металлов в Главном управлении по распределению металлов (РАСМЕКО). Но служба там не задалась: уже через полгода «за подрыв экономики государства» вместе с подельником он был приговорён к расстрелу (высшую меру заменили бессрочным тюремным заключением).

Пока находился в Таганской тюрьме, его жена, пианистка Ирина Энери, бросив на произвол судьбы их шестимесячную дочь Наталию, уехала во Францию, где вторично вышла замуж за русского эмигранта-таксиста. Умерла в 1980 году в доме для престарелых русских эмигрантов в Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем.

Выйдя на свободу, Сухотин поехал в Ясную Поляну, где одно время работал комендантом толстовского музея; в октябре 1921 года – женился на внучке знаменитого писателя Софье Андреевне Толстой. И вновь всё пошло не так.