Григорий Зиновьев. Отвергнутый вождь мировой революции

Завершил же Зиновьев разговор о значении событий в Великобритании объяснением ключевой, сложной, вызывающей споры проблемы. «Английская забастовка, — заявил он, — ставит заново вопрос о стабилизации капитализма. Ставит и решает его в новом свете. Мы вправе заявить, что анализ мирового положения, который дал Коминтерн, подтверждается, и в частности на примере английского рабочего движения». И произнес с необоснованным оптимизмом: «Теперь дан ясный ответ на вопрос о стабилизации капитализма… Если бы английские рабочие выиграли забастовку, то мировая революция сделала бы громадный скачок вперед. Победа английского рабочего класса явилась бы победой социализма в Англии и во всей Европе. Этого еще нет. Но у нас есть все основания сказать: то, что происходит сейчас, есть что угодно, только не стабилизация… То, что произошло в Англии, дает возможность, повторяю, подвести итог многим спорам вокруг стабилизации. Хороша стабилизация, которая приводит в главной стране европейского капитализма — могущественной Англии — ко всеобщей забастовке, продолжавшейся десять дней»⁴⁷⁹.

Зиновьев подтвердил в докладе свое твердое убеждение в том, что стабилизация капитализма не только относительна, но и, главное, временная. Иными словами, дал ту же оценку и в проекте тезисов для заседания ИККИ, который он подготовил по заданию ПБ.

По довольно точному конспекту Сталина он выглядел следующим образом:

1) стабилизация, конечно же, уже кончилась; 2) мы вступили или уже вступаем в полосу революционных взрывов; 3) тактика собирания сил и работа в реакционных профсоюзах теряет свое значение и отходит на задний план; 4) тактика единого фронта исчерпала себя; 5) мы должны строить свои профсоюзы, опираясь на движение меньшинства. Отсюда — предложение взять на себя инициативу разрыва с Генсоветом⁴⁸⁰.

Но и на этот раз партийный ареопаг отверг написанное главой ИККИ. Молотов и Бухарин начали убеждать генсека, находившегося в отпуске на Кавказе, что «Зиновьев пересматривает оценку стабилизации и тактику Коминтерна, обливает грязью проводившуюся до сих пор коминтерновскую политику с намеками при этом на ВКП и отдельных цекистов… Тезисы Зиновьева необходимо отвергнуть и противопоставить им политически четкие тезисы ЦК, включающие наше право и обязанность беспощадной критики и разоблачения правых и всех левых Генсовета, но не берущие инициативы разрыва с Генсоветом».

В тот же день, 1 июня, уже лишь Молотов пишет Сталину: «Наши тезисы, по-моему, должны иметь характер решительной атаки на попытки Зиновьева и Троцкого произвести коренной, хотя и трусливый, пересмотр проводившейся линии. Наши тезисы должны резко защищать правильность линии ИККИ, ВКП и ВЦСПС».

На следующий день Сталин коротко, категорично, без грубых выражений, как у Бухарина, ответил: «Видимо, они хотят английским вопросом отыграться и вернуть все, потерянное ранее. Надо их поставить на место». А 3 июня отправил Молотову пространное послание с развернутыми обвинениями тех, кого отныне считал идеологическими врагами. На этот раз — без излишней эмоциональности.

«Решительная борьба, — требовал он, — против Зиновьева и Троцкого, ведущих линию на раскол профдвижения, против единого фронта… Решительный отпор линии Зиновьева и Троцкого, ведущих к изоляции компартий от масс… Тезисы Зиновьева надо отвергнуть целиком как ликвидаторские». И добавил не менее важное: «Отклонение тезисов Гриши может вызвать шантаж насчет отставки, чего пугаться не следует ни в коем случае»⁴⁸¹.

В тот же день появилось и второе (либо продолжение первого) письмо Сталина все тому же адресату. С более развернутым разъяснением «важнейших ошибок» Зиновьева — «вопросы английской забастовки, о Пилсудском и китайской революции». Генсек в нем не обратил внимания на то, что все перечисленные ошибки выражают последовательную, неизменную позицию Зиновьева как подлинного марксиста и верного ученика Ленина, не пожелавшего ставить ИККИ в зависимость от взглядов меньшевиков, то есть современных социал-демократов, какую бы форму они ни принимали. Следовательно, расценивал позицию Зиновьева с точки зрения правых. Правда, начал объяснения свои, расценив «ошибку» Зиновьева как некий «правый уклон», хотя и бездоказательно, что не подтверждалось конкретными делами.

В начале всеобщей забастовки в Великобритании, писал Сталин, Зиновьев на заседании ПБ якобы посоветовал направить британской компартии указание, в котором «не сказал ни единого слова о необходимости перевода общей забастовки на рельсы политической борьбы; не оказалось и намека на лозунг «Долой правительство консерваторов, да здравствует рабочее (то есть лейбористское — Ю. Ж.) правительство… Нет гарантий, что такие ошибки не повторятся в работе Зиновьева и его сторонников».