Гривар

Вернувшись к кораблю, Тайрос обошла его, осматривая верного Живчика на предмет повреждений, потом остановилась у грузовой аппарели, в задумчивости постучав когтями по обшивке. Конечно, перехватчики ВКС Татанирва относились к кораблям сверхмалого класса, из-за чего не могли похвастать вместительным трюмом. Но постоянно сталкиваясь с вещами, которые и бросить жалко и взять с собой нет никакой возможности, Тайрос приняла правильное решение — потратила немалую часть своих сбережений на обучение у широко известного в узких кругах специалиста по древней технике. После чего самостоятельно провела модернизацию своего корабля, заменив многие узлы на их более компактные аналоги, из-за чего места внутри корабля стало больше. И, пусть освободившееся пространство нельзя было объединить в один отсек, все эти своего рода кладовки приняли в себя весь скарб татанки, освободив трюм для того, что действительно нужно настоящему чёрному археологу, которые не рыскает по окраине, а не боится сунуться в самое пекло — на поверхность принадлежавших ранее Рари планет.

— Покатаемся! — Тайрос вытащила из кармашка коммуникатор и, набрав известную только ей комбинацию, запустила процесс открывания трюма.

Внутри корабля пришли в движение двери, отсекая трюм от остального объёма, насосы погнали воздух в баллоны, и, как только они закончили, подалась вниз аппарель, впуская в трюм атмосферу планеты и открывая взгляду гусеничный броневик. Машины такого класса были когда-то у рари основной рабочей лошадкой прошедшей войны: точное и мощное орудие, способное стрелять любым токопроводящим предметом, что пролезет в ствол, реактор, способный в должной степени обеспечить энергией орудие и экзоскелеты десантников, коих внутри герметичного корпуса могло разместиться целых восемь. Сейчас же машина была переоборудована под одного единственного водителя, который зато мог путешествовать с комфортом и солидным багажом, а для планет, подобной этой, был даже устроен шлюз.

Запустив систему саморемонта корабля, Тайрос убрала коммуникатор обратно на место и забралась внутрь броневика, скинув шлем, как только оказалась в привычной для неё азотно-кислородной атмосфере, поддерживаемой системой регенерации, после чего уселась в кресло и, поправив шляпу, смело двинула машину на выход из пещеры. Такая маленькая цель не должна была заинтересовать орбитальные крепости, а на случай, если всё-таки заинтересует, в бортовой компьютер были загружены все коды, до которых только дотянулись цепкие когтистые лапы Тайрос.

Шурша гусеницами по рассыпающимся под весом машины камешками, броневик спускался на плато, ведомый нижними лапами татанки — органы управления машиной было переделано так, чтобы можно было одновременно управлять орудием и движением — в то время пока она сама сверялась с картой, на которую были нанесены все пометки со сканеров корабля. И сильнее остальных точек её взгляд притягивала одна — та, где наблюдалось наибольшее скопление металла, что могло означать лишь одно — подземный комплекс, в котором можно было найти очень «вкусные» вещи.

Станции, как Тайрос и предполагала, проигнорировали броневичок, и то спокойно спустился и двинулся уже по плато, взяв курс прямо на опускающееся к горизонту светило. Оказавшись после камня на песке, гусеницы стали пробуксовывать, и умная машина увеличила грунтозацепы, которые теперь смахивали на лопасти водяной мельницы. Последнюю, правда. Тайрос в жизни не видала, да и произошедшие с машиной метаморфозы её мало волновали, как-никак это у неё не первая поездка. Единственное, что её сейчас волновало — это то, что она не взяла с собой записи брата и древний талмуд. Дорога предстояла долгая, и было бы неплохо скоротать время за чтением, отдав управление автопилоту. Всё же, в конце концов, татанка, прикинув расстояние и скорость движения, переложила управление машиной на бортовой компьютер и, устроившись в кресле поудобнее, погрузилась в сон. Никто не знает, что ждёт её впереди, но то, что силы ей понадобятся — факт, а она уже не юная девчонка первошкурка, чтобы переживать из-за того, что ещё не случилось.

Глава 4

До чего же приятное местечко! Солнышко светит, травка зеленеет, птички поют! И ни тебе холода, ни слякоти, ни приземления мордой в землю. Вот бы ещё меня встретили хлебом-солью, а не автоматной очередью, то было бы вообще замечательно!

А так, не успел я приземлится на зелёный ковёр, как вооруженный бум-палкой абориген решил устроить мне горячий приём. Спасибо ему хоть за то, что он пусть и экстерном, но зато с отличием окончил школу имперских штурмовиков — это ж надо было промазать с пяти-то метров! Я, правда, на месте не стоял, а сиганул за дерево, едва услышав щелчок спускового крючка, но всё же! Вот совсем не умеет паря упреждение брать, что, правда, мне только на лапу.

— Ну и чего ты палишь? — как только очередь прервалась, я выглянул из-за дерева и задал животрепещущий вопрос.

Ответом мне стала ещё одна очередь, прозвучавшая, как только абориген перезарядился.

— И вообще хватит дерево перфорировать! Береги природу, мать твою!