Гривар

Ящер подумал какое-то время, потом всё же подошёл к краю — но из-за угла выглядывать не рискнул — и огласил им моё предложение. В ответ раздалось икание — хохот по-татански — это из-за того, что я продешевил? Или, наоборот, заломил цену?

— Ну, ладно, восемь, — решил я уступить. — Пять! Дешевле уже некуда просто.

Ржач продолжался, а потом с той стороны донёсся наглый голос, и ржач возобновился, но уже с другими нотками.

— Он предложил…

— Не хочу знать, — поскольку догадываюсь.

Так, надо подумать. Уж больно их там много — всех не перестрелять за раз, а любое промедление при таком перевесе смерти подобно. По потолку не пробраться — услышат, или турели учуют сканерами и изрешетят, там-то вообще никуда не деться будет. На поединок их не развести, предложить нечего, шантажировать нечем… Придётся всё же воевать.

Я вывалил на пол все оставшиеся в сумке инструменты и принялся рыться, выискивая то, что может мне пригодиться.

— Что мастерить собрался? — тут же выросла над душою Марта.

— ЭМИ-гранату, — пояснил я. — Будь умничкой, посмотри пока, сколько там турелей серийного производства.

То, что часть турелей собрана по принципу «я тебя слепила из того, что было, а потом что было, то и зарядила», я уже заметил. Но другая часть — довоенного производства — может иметь средства против подобных игрушек.

— Три турели, — использовав нож вместо зеркала, посмотрела Марта в коридор.

— Отлично. Куга, готовься вывести их из строя.

Распотрошив горелку, достал из неё мощный конденсатор и газовый баллон, который разрезал, предварительно выпустив газ, и набил порохом из автоматных патронов. Из дрели выдрал мотор и, скрутив проволоку с обмоток статора, намотал её на баллон, подключив один конец к заряженному конденсатору, который послужит так же источником питания для детонатора. Вот и вся конструкция. А замкнуться схема должна от удара о пол.

— Турели!

Куга на миг высунулась из-за угла, уничтожая заводские механизмы, и тут же скрылась обратно, прячась от ответного огня. А за угол уже летела граната. Хлопнул взорвавшийся порох, я посмотрел на погасший экран миникомпьютера, показавший мне, что затея сработала и гражданская неэкранированная электроника — а именно такая стояла на самодельных турелях — приказала долго жить. А живой противник значительно уступает арги по скорости. Особенно в боевом трансе.

Подхватив два ножа, я сорвался с места, входя в транс и чувствуя, как воздух вокруг меня густеет, а чувства обостряются, цвет, правда, пропал. Но это мелочи, как и ужаснейший откат, последующий позже. А сейчас настало время УБИВАТЬ!

Уйдя с траектории плывущих в моём направлении пуль, я полоснул по горлу ближнего ящера ножом и, наблюдая как красные капли зависли в воздухе, дёрнул его автомат на себя, направляя его на толпу. Медленные пули сталкивались с ещё более медленными ящерами, а я скользил по коридору от одного к другому, кромсая всё и вся. Красный туман повис в воздухе, моя шкура окрасилась в красный цвет и заметно потяжелела, когда я понял, что моё сознание не справляется с такими скоростями, и спустил с поводка дикое подсознание. Пускай, Кира всё равно не выпустит в коридор остальных, пока здесь бушует смерть.

Глава 20

Уф, как же всё болит…

Ещё ничего толком не чувствую, даже не знаю, все ли конечности у меня на месте, но знаю, что всё, что может — и часть того, что не может — болит. Хотя, честно говоря, могло быть и хуже, ибо изначально боевой транс — штука одноразовая. А раз уж я чувствую — пока, правда, только боль — и даже мыслю, значит, я пока существую как живой организм, а не бездыханная тушка.

— Котя? — откуда-то извне пришла мысль, — живой?

— Почти, — ответил я.

Ответил также мысленно, поскольку контроля над телом всё ещё не было. И стоило мне проявить активность — пусть и ментальную — как в мой адрес полетели запросы. От Труса пока поступала только какая-то неясная взволнованность, а вот Наур — наконец-то мы в «зоне доступа» — оказался более требовательным.

— Вожак! — да я уже больше тридцати лет вожак! — У нас… — как будто бы я не знаю, что там у них.

— Грива… — рекорд, от Киры я удостоился отдыха в течение целых четырёх секунд.

— Кира, — перебил я её, — я тебя, конечно, люблю, но давай начнём с того, кто далеко.

А то боюсь, что меня сейчас заддосят.

— Ошибка 503, — отозвался я, ответив Науру.

— Чего? — вот Джулия… за столько лет не обучила мужа интернет-сленгу. Ну и что с того, что информационная помойка приказала долго жить?

— Того! Мне не надо повторять два раза, мне и с первого было всё равно, — на самом деле, нет.

— Ты где? — хороший вопрос.

— Самому интересно, но не дома — это точно.

— А что вокруг?

— Пока не вижу, — конкретно меня приложило, я погляжу, — и вообще, что за допрос?