Гризли

— Ты не симпатичная и быть такой совсем не хочешь. Но я только смотрю на тебя — и становлюсь как совсем без руля и тормозов. И ты это прекрасно видишь. — Он поднял глаза и глянул на меня кратко, но… блин, даже не знаю, как назвать это. Весомо. Физически ощутимо.

От его слов у меня мигом заметно потеплело и жадно потянуло в низу живота и в районе груди и почему-то не родилось едкого ответа, чтобы огрызнуться и притушить это ощущение в себе. Я вообще хочу это делать? Меня ведь реально так вставляет от того, как его завожу, от того, что он и не делал попыток скрыть это. Меня до дрожи возбуждало его необузданное желание ко мне. Настолько сильное, что мои попытки оттолкнуть, оскорбить, уязвить не срабатывали. Он плевал на них, делая мои усилия бесполезными. Хотел и брал, не оставляя мне выбора сопротивляться собственному влечению к нему. Это все было настолько по-настоящему, слишком открыто, явно, что в кои-то веки я пугалась. Как бы я ни старалась, дуболом гризли как и не замечал моих усилий держать его подальше. Пер напролом. А меня это возбуждало. Дико. Необъяснимо.

Прищурившись, я посмотрела на Яра, возившегося с какими-то палками, похоже, удочками.

— Не переживай, такое быстро проходит, — фыркнула я из чистого упрямства. — Типа как острый кризис у болячки, знаешь? Или помрешь, или быстро выздоровеешь.

— Без или, погремушка.

— Это как?

— Помирать мы не будем — хорош уже. Выздоравливать станем. Вдвоем.

Я снова покосилась на него, не спеша вылезать из-под одеяла. Широченные плечи, натянувшие даже такую безразмерную серую футболку, куда три меня войдет, мощная шея, угловатый, изрядно заросший подбородок, оставивший вчера на коже моих бедер и живота потертости, что до противного приятно слегка зудели сейчас, будто намекая, что неплохо бы повторить. Нахмуренные густые брови, бритая черепушка, глаза глубоко посаженные, умеющие зыркать то злобно, то жарко, так что всегда пробирает до печенок. Крупный нос, с заметной ломаной горбинкой и такими «живыми», запросто выдающими его состояние ноздрями. И такие мягкие, казалось бы, совсем на этом жестком лице не родные очертания полноватых губ. Чертовы губы!

— Что? — спросил гризли, вскидывая голову и ловя меня на… рассматривании? Я вроде его уже успела вдоль и поперек рассмотреть. Ну и чего тогда пялюсь?

— Да вот размышляю, психанешь ли ты, если я тебе сама как-нибудь на лицо сяду.

Его руки замерли, спина выпрямилась, ноздри заплясали, выдавая зачастившее дыхание, а мои внутренние мышцы отозвались внезапным спазмом.

— Вот сделаешь, и узнаем.

Я села на лежанке, нарочно показывая ему себя. Утренняя прохлада защекотала кожу, порождая мурашки и заставляя затвердеть соски.

— Встает от мыслей об этом? — усмехнулась коварно.

— У меня встает от любых мыслей о тебе. А теперь одевайся, умывайся, ешь, и пошли. А то утренний клев пропустим.

— Что пропустим?

— Утренний клев. У нас с тобой сегодня рыбалка. Пикник на природе. Любишь запеченную на углях рыбу?

— То есть я тебе тут открыто предлагаю начать утро с перепиха, а ты меня за какой-то вонючей рыбой тащить собираешься?

— Ожидание делает все только слаще, Роксана, — с заумным видом провещал медведина, но клянусь, я заметила озорные огоньки в его глазах. Что за фигня? Это я тут та, кому положено дразнить. — А рыба будет просто потрясающей, поверь.

— Настолько, что стоит отказаться от секса?

— Настолько, что его можно отложить и попредвкушать.

— Херня! — фыркнула я и прошлась голышом по комнате к своей, лежащей в углу на деревянной лавке сумке. — Я в принципе не собираюсь тащить в рот какую-то фигню, приготовленную в антисанитарных условиях. Вся эта дебильная походная романтика не для меня. И кстати! У меня нет обуви. Очень сомневаюсь, что моя высохла со вчера и в принципе пригодна теперь для носки.

— Обувь надо купить тебе, да, — кивнул Яр. — Смотаемся в поселок попозже. А до речки я тебя и на спине, как рюкзак, донесу. Тут пройти пятьдесят метров.

— Вчера не натаскался?

— А свое таскать — только в радость. Давай как в том старом мультике про Гену и Чебурашку: ты возьмешь все нужное, а я возьму тебя.

— «Возьму тебя» звучит хоть и старомодненько, но совсем не про рыбалку. — Я неторопливо надевала кружевные трусики, нахально ухмыляясь при виде его сосредоточенно-напряженного выражения лица, неотрывного взгляда и частых рывков кадыка.

— Понимаю твои старания, но у тебя не выйдет убедить себя, что между нами исключительно только секс, Роксана.

— Пф-ф! — закатила я глаза. — А что у нас еще может быть? Мы едва знаем друг друга, взаимно бесим, не имеем ни грамма общего, и если ты вдруг решил, что эта моя вчерашняя сопливая исповедь что-то значит…

— Прекрати! — рявкнул Яр на меня, затыкая. — Я ЗНАЮ, что ты делаешь, погремушка! Я ЗНАЮ, что ты чувствуешь! Брыкайся, как хочешь, меня ты от себя уже не отцепишь. Но не пытайся обгадить из страха первый момент собственной откровенности со мной. Тебе не нужно бояться меня.

— То есть я тебя боюсь? — насмешливо фыркнула я, злясь, что так отдает болью в груди.