Гроzа

Кудряш проводил Варю до машины.

– Ты все поняла? – спросил он перед тем, как захлопнулась дверца.

– Не беспокойся, я справлюсь.

– Что ж, как сказал классик, уж не помню какой из: идет к развязке дело.

– Пушкин, – машинально подсказал Борис.

– Да хоть Толстой. Мне до фонаря, я книжек не читаю.

Катерина отчего-то съежилась.

– До завтра. – И Кудряш захлопнул, наконец, дверцу.

Глаша по-прежнему спала, лежа на скамейке.

– Может, в дом ее отнесем? – спросила Катерина.

– Еще чего! – фыркнула Варя. – Ночь теплая, комары не кусают. А ей наука будет.

– Глаша ведь поймет, что ее чем-то опоили.

– Ты очень уж высокого мнения об ее умственных способностях. Мать поймет, да. Но завтра это уже не будет иметь никакого значения.

– Почему?

– Потому что матери будет не до нас.

Встали рано. Мария Игнатьевна с Глашей по обязанности, Катерина по привычке, ну а Варя – по каким-то своим причинам, которых никто не знал. Поэтому домашние с удивлением смотрели на зевающую Варю, которая заказала себе крепкий кофе и теперь тосковала над дымящейся чашкой, изо всех сил пытаясь проснуться.

Дни в зените лета были такие длинные, что до конца стемнеть не успевало. Только-только догорел закат, как на еще не успевшие остыть угли падала зажженная спичка первого солнечного луча, и небо снова начинало багроветь, постепенно наливаясь жаром. Так было и сегодня. Рассвет ясно дал понять калиновцам, что день будет знойным и ветреным, опять без дождя.

Обычно Варю приходилось будить, она любила поспать. Но сегодня спустилась к завтраку чуть ли не первой.

– Ты не заболела? – насмешливо спросила Мария Игнатьевна. – Или так дорожишь каждым мгновением моего отсутствия? Ждешь, когда я уеду, чтобы отправиться по своим делам? А «дела» об этом знают? Или до полудня будут спать? Ключами-то от дома тебя осчастливили или под окном стоять будешь? Вижу – осчастливили, выслужилась.

– Ты, как всегда, проницательна, мама, – невозмутимо ответила Варя.

– Не беспокойся, за тобой присмотрят… Ну, пора, – Мария Игнатьевна встала. – Надеюсь за два дня управиться, так что вы тут без меня не расслабляйтесь.

Варя безразлично смотрела в окно, но Катерина заметила, что золовка сильно нервничает. Варя, казалось, чего-то напряженно ждала. Со второго этажа спустилась Глаша, неся тяжелый чемодан. Сцена была один в один как в день отъезда Тихона.

– Не стоит меня провожать и желать счастливого пути да скорейшего возвращения, – сурово сказала Мария Игнатьевна. – Я прекрасно знаю, что вы обе рады моему отъезду. Оставайтесь в доме, – это прозвучало, как приказ. – … Что это? – Кабанова прислушалась. – Никак, машина подъехала? Я никого не жду.

– Ворота открываются, – с удивлением сказала Глаша. – Кто велел?

– А ну… – Кабанова ринулась в холл, где была камера видеонаблюдения. Глаша за ней.

– Начинается, – тихо сказала Варя. – Слава богу, успели!

В холле Кабанова буквально столкнулась с охранником. Вид у него был взволнованный и виноватый.

– Там, там, там… Мария Игнатьевна, там – полиция! – наконец выговорил он. – Пришлось открыть.

– Я и сама вижу, что полиция, – отчеканила Кабанова. Глядя на монитор, висящий справа от входной двери, Мария Игнатьевна напряженно смотрела, как въезжает во двор полицейская машина.

Видать, дело было важное, потому что рядом с водителем сидел сам Краснов. Кабанова вышла на крыльцо.

– Доброе утро, Мария Игнатьевна, – вежливо поздоровался с ней начальник уголовного розыска. – Я вижу, вы куда-то собрались?

– В Москву, – сухо сказала Кабанова.

– Придется задержаться.

– Это с какой стати?

– Вы, должно быть, в курсе, что недавно в городе было совершено покушение на гражданина Кулигина? – официально сказал Краснов.

– Трудно об этом не знать, когда твоя дочь проходит по делу свидетельницей, – с иронией ответила Кабанова.

– И что вы можете сказать по этому поводу?

– А при чем здесь я? – Мария Игнатьевна, казалось, искренне удивилась.

– Пройдемте в дом, – сурово сказал Краснов. – Разговор серьезный, и негоже беседовать на пороге.

– По какому праву вы распоряжаетесь в моем доме? – возмутилась Кабанова. – Глаша, неси чемодан в машину! А вы со своими людьми убирайтесь!

– Я вообще-то при исполнении. – Краснов достал из кармана огромный носовой платок и принялся вытирать со лба пот. Хотя жары еще не было, начальник уголовного розыска нещадно потел. – Вы, Мария Игнатьевна, меру-то знайте.

– А ты, Паша, не забывай, что желающих на твою должность хватает.

Краснов, которого унизили при подчиненных этим фамильярным «Паша», разозлился.

– Чемодан отставить, – рявкнул он на враз попятившуюся в дом Глашу. – Мария Игнатьевна, у меня есть ордер на обыск в вашем доме. Дальнейшее зависит от результата. Поэтому всех попрошу пройти в комнаты. А дальше по обстоятельствам. Может, вы сами, добровольно, выдадите находящееся в доме оружие, наркотики, прочие вещи, хранение которых незаконно и подпадает под статью Уголовного кодекса…

– Чего? Да ты в себе ли, Паша?!

– Участковый, мать твою! – обернулся Краснов. – Где понятые?!