Грозненский альпинизм советского периода

Места для занятий наш командор выбирал максимально приближёнными к реальным условиям восхождений, иногда такие, что даже у нас, инструкторов, дух захватывало от страха. Особенно запомнился случай, когда наш отряд отрабатывал технику преодоления сложного ледового рельефа на первой ступени ледника Мижирги. В середине дня, когда после моего мастер-класса по преодолению ледовой стены, мои клиенты тремя связками по два человека штурмовали очередную ледовую глыбу (так называемый серакс), раздался оглушительный грохот со стороны скальной стены вершины Дых-Тау. Инстинктивно я, как, впрочем, и все остальные участники ледовых занятий, обернулся в эту сторону и увидел почти фантастическую картину. Колоссальных размеров глыба льда, оторвавшаяся от висячего ледника, некоторое время падала в свободном полёте, а затем, ударившись о скальный контрфорс, рассыпалась на множество осколков. Облако ледовых глыб и мелких осколков сначала взлетело ввысь, а затем, обрушившись на скалы и нижнее плато ледника, лавиной понеслось к месту, где находился наш отряд. В последующие мгновения весь отряд, подгоняемый неэтичными командами инструкторов, помчался, как говорится, впереди собственного визга, в сторону ближайшей морены. Последним с поля занятий, как и положено, в такой ситуации, отступал наш командор, громко произнося слова ненормативного лексикона. На наше счастье, в этот раз большая часть ледовой лавины была поглощена бергшрундом²² и другими глубокими трещинами в теле ледника, поэтому на место, где только что проходили занятия, долетело всего несколько ледовых глыб, потерявших свою скорость и уже не представлявших опасности.

В.Роговской – мастер-класс ледовой техники

Однако на моей памяти в последующие годы был случай, когда такая ледовая лавина пересекла всё плато ледника, перехлестнулась через гребень боковой морены и обрушилась на традиционное место ночёвок. Тогда погибло двое и пострадало несколько австрийских альпинистов, остановившихся в этом месте на бивуак. Произошло это ночью, когда люди спали в палатках, их просто засыпало глыбами льда. Спасатели, в том числе и я, прибывшие на место трагедии стали свидетелями ужасной, не для слабонервных людей картины.

Однако вернусь к изложению дальнейших событий, произошедших в альплагере Безенги во вторую смену летнего сезона 1973 года. После тренировочного цикла занятий наш отряд совершил выход в район так называемого «Тёплого угла» (так это ущелье называлось потому, что в почти ежедневную послеобеденную непогоду там вместо снега шли дожди). В течение недели участники моего отделения совершили последовательно три восхождения второй, третьей и четвёртой категории сложности. Мне в этих мероприятиях была отведена роль тренера – наблюдателя, с которой я успешно и с удовольствием справился.

Затем был долгий переход по руслу Безенгийского ледника в район высокогорной хижины под названием «Австрийские ночёвки». Там на высоте 3400 метров отряд пробыл неделю. В суровых высокогорных условиях участники жили в палатках, а инструктора в хижине, где по ночам большие и лохматые альпийские мыши устраивали набеги на наши запасы продуктов. В дневное время, когда отделения участников с инструкторами уходили на занятия или восхождения, на бивуаке оставался только командор и ему приходилось отражать атаки горных туров. Они приходили на бивуак и в поисках соли устраивали настоящие погромы – валили палатки, разбрасывали посуду и вещи, которые нерадивые участники оставляли вне палаток. В общем, скучать командору было некогда.

Помимо отражения атак туров и мышей, надо было наблюдать за работой отделений, выходить по рации на связь с КСП района и группами альпинистов из других отрядов, совершавшими восхождения в этом и соседних районах.

На четвёртый день нашего пребывания на «Австрийских ночёвках» туда в сопровождении Артура Бабинина пришли две польских альпинистки. Они заявили, что с разрешения начальника КСП района будут вдвоём совершать восхождение на вершину Шхара, одну из самых высоких и опасных в Безенгийской стене. Все доводы нашего командора и других опытных инструкторов о том, что на эту гору ходят только сильные команды в составе не менее четырёх человек, были бесполезны. Дамы заявили, что они ходили в Гималаях на Эверест и другие восьмитысячники, а на какой-то пятитысячник под названием Шхара они взойдут ради спортивного интереса. Нам предоставлялась возможность пронаблюдать за тем, как они это сделают.

В. Роговской (справа) на «Австрийских ночёвках»