Грозненский альпинизм советского периода

На следующий день в пять часов утра польские пани вышли на маршрут 5Б категории сложности и, надо сказать, двигались они по крутому снежно-ледовому склону в быстром темпе. К тринадцати часам дамы уже были на снежной подушке, откуда начинался ещё более крутой взлёт ледового склона, выводившего на предвершинный гребень. Они начали его преодолевать с попеременной страховкой. Но тут их накрыла послеобеденная непогода, и альпинистки вынуждены были спуститься обратно на снежную подушку, где поставили палатку и заночевали.

Ночью разразилась сильная гроза с ураганными порывами ветра. Оглушительные раскаты грома сопровождались ослепительными разрядами молний, разрывавшими ночную тьму. Хижина, в которой мы ночевали, сотрясалась под порывами ветра, и порой нам казалось, что мы взлетаем на воздух. Вся эта фантасмагория сопровождалась интенсивным снегопадом и ледяной крупой. Часть палаток, в которых ночевали участники, завалилась из-за ветра и под тяжестью выпавших осадков. Пришлось экстренно эвакуировать участников женского пола в хижину, благо их было всего пятеро. В общем, большая часть ночи прошла в трудах и заботах. Где-то часам к четырём утра погода более или менее успокоилась, и мы даже смогли немного поспать.

Часов в восемь утра, когда мы выползли из хижины на свет божий, перед нами предстала довольно мрачная картина. Весь ландшафт был засыпан снегом, над ледником стоял плотный туман, а вершины гор скрывались под завесой тяжёлых грозовых туч. Никакого оптимизма нам эта картина не внушала. Становилось всё более тревожно за состояние польских альпинисток, так как они не вышли на обязательную утреннюю радиосвязь.

Уполномоченный представитель КСП района А. Бабинин и наш командор, посовещавшись с инструкторами, решили, как только рассеется туман и появится видимость, отправить спасателей туда, где ночевали польские альпинистки, чтобы на месте разобраться, в каком они состоянии, оказать помощь и в случае необходимости препроводить их обратно на «Австрийские ночёвки». Персональный состав головной спасательной группы определился быстро: грозненцы М. Бесков, В. Роговской, Ю. Иванов и доктор из числа участников.

Сборы были недолгими и вот уже мы движемся по леднику в сторону снежной подушки. Видимость не более двухсот метров, ледник засыпан свежим снегом, поэтому для обеспечения безопасности двигаемся в связках по два человека. Идём медленно, с осторожностью, так как не видно ориентиров, а в тумане на леднике можно уйти куда угодно, только не туда, куда надо. Наша рация находится на постоянном приеме, и периодически я получаю от командора ценные указания и советы.

Часа через два туман внезапно рассеялся, и мы увидели прямо перед собой снежный склон, выводящий на снежную подушку. Мы начали подъём вверх по склону. Приходилось топтать ступени в снегу, так как кошки, надетые на наши ботинки, быстро забивались снегом и плохо держали. Прошли расстояние в три-четыре сорокаметровых верёвки, в это время нам сообщили по рации, что наблюдают палатку на подушке и признаки жизни возле неё. По-видимому, дамы сворачивают бивуак и вероятно пойдут вниз. Через некоторое время мы увидели двух человек, медленно бредущих вниз по склону. Судя по тому, что один из них часто падал, мы поняли, что дамам ночью крепко досталось и силы их на исходе. Мы решили подождать, предоставив возможность этим альпинисткам как можно больше получить острых ощущений и до конца прочувствовать последствия своей излишней самоуверенности.

Возможно, мы были неправы. Но тогда в нашем сознании, воспитанном на правилах и традициях советского альпинизма, не укладывалось, как эти люди ради удовлетворения своих эгоистических желаний, наплевав на здравый смысл и рекомендации опытных горных гидов, решились на авантюрное восхождение с реальным риском для своей (и не только своей) жизни. Ведь если бы дамам удалось подняться на предвершинный гребень, и там бы их настигла непогода, то спасателям, то есть нам, инструкторам отряда, пришлось бы снимать их оттуда живых или мертвых, а это совсем другая работа с риском для здоровья или жизни.

У меня уже был опыт спасательных работ. В ноябре 1969 года я и мой напарник по связке Анатолий Фролов (в 1976 году погиб вместе с ещё пятью грозненскими альпинистами при восхождении на вершину пик Пушкина в Безенгийском районе), в составе головного спасательного отряда участвовали в эвакуации травмированного альпиниста из Курска. У пострадавшего помимо травм, началась ещё и пневмония, которая на высоте 4500 метров убивает за несколько часов. Поэтому необходимо было с перемычки между вершинами Дзенеладзе и Важа Пшавела (Грузинский угол, Восточный Кавказ) экстренно спустить его вниз. Для ускорения работы пострадавшего на носилках «акья» решили спускать прямо по ледовому кулуару, который начинался из-под вершины Дзенеладзе и выводил прямо на морену ледника, где располагался базовый бивуак «Хрустальные ночёвки». Сопровождать носилки вызвались двое – руководитель команды спасателей, мастер спорта А. Заев, и я.