Грозовое лето

За трое суток всадникам скормили лошадь, семь телок, тридцать овец. Выпили башкирские воины пятнадцать чанов бузы и медовухи. На четвертый день после утреннего намаза у мечети торжественно объявили запись в отряд добровольцев. Однако и молитвы, и проповедь муллы добровольцев не завлекли — вступили в отряд всего двое парней. Тогда Хажисултан-бай распорядился послать от деревни еще десять «добровольцев».

«Как бы вы не скрылись в походе», — с опаской подумал Кулсубай.

Все эти дни он места себе не находил, раскаивался, что в свое время отстал от старателей, ушедших в отряд Блюхера. Да, много было сделано промахов в жизни, тягостных ошибок!.. И былые годы представлялись ему теперь более ясными, чем грядущие. Сам черт не разберется, где истина, где ложь, кто борется за счастье народа, а кто жаждет народ обмануть! Одни краснобаи расхваливают большевиков, другие — Валидова и его друзей, третьи — атамана Дутова. Конечно, многие годы его предки мечтали о своем, независимом государстве. Великая Башкирия!.. Надо надеяться, что башкирское правительство честно выполнит священный долг перед родным народом. Пожалуй, лишь нужда в оружии заставила Валидова и башкирское правительство дружить с атаманом Дутовым…

— Господин прапорщик, пора выступать, — напомнил Шаяхмет.

— Да, да, отдавайте приказ!

И Кулсубай повел отряд, как и было заранее приказано ему, на охрану Юргаштинского, Миндякского, Ильинского и Буйдинского золотых приисков.

Ночевать остановились в деревне Сахаево.

Утром Кулсубай пил чай на хозяйской половине. Неожиданно ему доложили, что прибыл гонец с золотых приисков.

— Где он? Пусть зайдет.

Вбежал запыхавшийся парень с плетью в руке, сказал торопливо, умоляюще:

— Агай… Эфенде… Побыстрее скачите в Юргашты! Мой хозяин Нигматулла-бай зовет вас с джигитами.

— Что за спешка? Да что случилось-то? — нахмурился Кулсубай.

— А то случилось, что после вас пришли смутьяны, уговаривают народ записаться в их отряд.

— А народ?

— В том-то и беда, что народ к ним пошел дружно, уже человек двадцать записались добровольно, золото на прииске не моют! Мой хозяин…

— Кто вербует добровольцев? Дутовцы? Белогвардейцы? Башкирское правительство?.. Кто приехал из Кэжэнского кантона?

— Эфенде… Из кантона никто не приезжал. Он, Хисматулла, из леса пришел. Ты же его знаешь, Хисматуллу! Он с Михаилом водился, с большевиками. Мой хозяин, Нигматулла-бай, спрятался в погребе. Ради аллаха…

— Подожди, отдохни, успеем навести порядок, — кивнул Кулсубай.

Значит, Хисматулла не угомонился, не проявил благоразумия, а самонадеянно, отважно бросился в схватку!.. Он посетил Кулсубая, когда тот после торжества в Сакмаеве приехал домой, в Юргашты. Признаться, плотно поужинав, Кулсубай собрался лечь с женою и не очень любезно встретил позднего гостя.

— Агай, прости, я тебя не задержу.

— Да чего там, проходи, садись. Давненько ни слуху ни духу о тебе не было. — Кулсубай говорил дружелюбнее. — Слышал, что ты отстал тогда от Блюхера…

— Да, угодил в засаду, пленили чехословаки, еле-еле спасся от смерти. В лесу вот прячусь, живу впроголодь.

— Иди ко мне в отряд, — расчувствовался Кулсубай. — Отряд особого назначения Кэжэнского кантона. Джигиты у меня надежные. Пока я жив, пальцем никто тебя не тронет. Назначу тебя своим заместителем по строевой части. Душа у меня к Шаяхмету-мулле не лежит. Согласен?

— Согласиться не трудно, — протяжно сказал гость, — но сперва мне надо кое-что выяснить.

— Ну, чего еще? — Насторожившийся Кулсубай со стуком поставил стакан на блюдце.

— А то, что я не знаю, кто создал твой отряд, против кого вы собираетесь бороться… Если отряд особого назначения станет защищать богатство башкирских и татарских баев, то нам, рабочим и беднякам крестьянам, с вами не по пути. Если отряд по приказу адмирала Колчака и атамана Дутова выступит против Советов…

— Не морочь мне голову болтовней! — грубо оборвал гостя Кулсубай. — Хватит, наслушался! Да на что мне адмиралы и атаманы? Я служу нашему башкирскому правительству! Понял? То-то!

— А кто вертит Заки Валидовым? Не скажешь ведь ты, что Дутов дает Заки-эфенде оружие, деньги из любви к башкирам!..

Кулсубай вспомнил разговоры в Караван-сарае, не нашелся, как ответить, и отвернулся.

— Чего это ради тобою восхищаются Хажисултан-бай и Нигматулла? — еще настойчивее спросил гость. — Ишь какую торжественную встречу закатили! Может, тебя полюбили? Как же, подставляй карман шире!.. Они рады, что у дутовцев и сибирских беляков солдат прибавилось.

— Загнул ты, приятель! — пересилив раздражение, сказал Кулсубай. — Неправда все это! Со зла выдумываешь! Я же был в Оренбурге, лично беседовал с Заки. Как может башкирское правительство нарушить законные требования своего же народа? Отряд будет бороться с большевиками за независимость башкирского государства.

— Агай, но именно большевики и помогают нашему народу создать свое автономное государство!

— А обращение Заки Валидова к народу после всебашкирского курултая семнадцатого года![10] — упоенно воскликнул Кулсубай. — Почитай — все поймешь!