Грозовой перевал

– Можно избавить его от этого труда, – сказал Хитклиф. – Я отлично обойдусь и без его согласия. Что же касается тебя, Кэтрин, то позволь мне сказать несколько слов, раз на то пошло. Тебе следует знать, что я отлично понимаю, как гнусно ты со мной обходишься – да, гнусно! Слышишь? И если ты надеешься, что я этого не замечаю, ты глупа; если ты думаешь, что меня можно утешить сладкими словами, ты – идиотка; и если ты воображаешь, что я отказался от мести, ты очень скоро убедишься в обратном! А пока благодарю тебя, что ты открыла мне тайну своей золовки: даю слово, я воспользуюсь этим как надо. А ты держись в стороне!

– Что это? Ого! Он показывает себя по-новому! – вскричала в изумлении миссис Линтон. – Я с тобою гнусно обхожусь?.. И ты отомстишь? Как ты будешь мстить, неблагодарный пес? И в чем же гнусность моего обхождения?

– Тебе я не собираюсь мстить, – ответил Хитклиф несколько мягче. – Мой план не в этом. Тиран топчет своих рабов, и они не восстают против него: они норовят раздавить тех, кто у них под пятой. Тебе дозволяется замучить меня до смерти забавы ради, но уж дай и мне позабавиться в том же духе, и если только можешь, воздержись от оскорблений. Ты сровняла с землей мой дворец, не строй же теперь лачугу и не умиляйся собственному милосердию, разрешая мне в ней поселиться. Когда бы я вообразил, что тебе в самом деле хочется женить меня на Изабелле, я бы перерезал себе горло!

– Ага, беда в том, что я не ревную, да?! – закричала Кэтрин. – Хорошо, я больше не буду сватать тебе никаких невест: это все равно что дарить черту погибшую душу. Для тебя, как для него, одна отрада – приносить несчастье. Ты это доказал. Эдгар излечился от раздражительности, которой поддался было при твоем появлении; я начинаю приходить в равновесие; а ты не находишь себе покоя, пока в доме у нас мир, и решил, как видно, вызвать ссору. Что ж, рассорься с Эдгаром, Хитклиф, обольсти его сестру: ты напал на самый верный способ отомстить мне.

Разговор оборвался. Миссис Линтон сидела у огня, раскрасневшаяся и мрачная. Дух, который был у ней на службе, вышел из повиновения: она не могла ни унять его, ни управлять им. Хитклиф стоял у очага, скрестив руки на груди, и думал свою злую думу; в таком положении я оставила их и пошла к господину, недоумевавшему, почему Кэтрин замешкалась внизу.

– Эллен, – сказал он, когда я вошла, – вы не видели госпожу?

– Видела. Она на кухне, сэр, – ответила я. – Ее очень расстроило поведение мистера Хитклифа. Да и в самом деле, довольно, мне кажется, этих дружеских визитов. Излишняя мягкость порой причиняет зло; так оно и вышло у нас… – И я рассказала о сцене во дворе и передала, насколько посмела точно, последовавший спор. Я полагала, это не может оказаться гибельным для миссис Линтон; разве что она сама себя погубит, встав на защиту гостя. Эдгар Линтон с трудом дослушал меня до конца. Первые же его слова показали, что он не склонен непременно обелять жену.

– Это недопустимо! – вскричал он. – Просто позор, что она его считает своим другом и навязывает мне его общество! Позовите мне двух людей из прихожей, Эллен. Кэтрин больше не должна разговаривать с этим низким негодяем – довольно я ей потакал.

Он спустился вниз и, приказав слугам ждать в коридоре, прошел со мною на кухню. Те двое возобновили свой гневный спор: по крайней мере миссис Линтон нападала теперь с новым рвением; Хитклиф отошел к окну и понурил голову, как видно, несколько растерявшись перед яростью ее нападок. Он первый увидел мистера Линтона и поспешил сделать ей знак, чтобы она замолчала; поняв, в чем дело, она сразу притихла.

– Что такое? – сказал Линтон, обратившись к ней. – Или ты утратила всякое понятие о приличии? Ты останешься здесь после всего, что наговорил тебе этот подлец? Мне думается, ты только потому не находишь в его словах ничего особенного, что это его обычный разговор: привыкла сама к его низостям и воображаешь, что и я могу примириться с ними!

– Ты подслушивал у дверей, Эдгар? – спросила госпожа нарочито небрежным тоном, рассчитанным на то, чтобы раздразнить мужа: как будто ее нисколько не смущало, что он сердится. Хитклиф, поднявший глаза, когда тот заговорил, зло усмехнулся при этом ответе; должно быть, нарочно, чтобы отвлечь на себя внимание мистера Линтона. Это ему удалось; но Эдгар не собирался доставить гостю развлечение, дав волю своим чувствам.

– До сих пор я был к вам снисходителен, сэр, – сказал он спокойно. – Не потому, что я не знал вашего жалкого, низкого нрава. Но я считал, что вы только частично виноваты в нем; и когда Кэтрин пожелала поддерживать с вами знакомство, я на это неразумно согласился. Ваше общество – яд, который неизбежно отравляет даже самую чистую душу. По этой причине – и во избежание более тяжких последствий – я не намерен впредь принимать вас в своем доме и требую, чтобы вы немедленно удалились. Если вы задержитесь хоть на три минуты, вас с позором выведут отсюда.

Хитклиф смерил говорившего насмешливым взглядом.