Гулящая

Глядь - перед нею стоит пономарь и держит в руках оловянную тарелочку с высокой, исковыренной попом просфорой. Да ведь это Федор Супруненко! Христя обвела взглядом церковь - весь народ уставился на нее. В глазах у нее потемнело, ноги подкосились; если бы она не оперлась о косяк, то, наверно, упала бы - так все это неожиданно вышло. Яркий, как сафьян, румянец залил ее свежее лицо. Она стояла и не знала, что делать. Только тогда, когда Федор еще раз повторил наказ батюшки, Христя взяла с тарелки просфору. Федор ушел, и ей стало легче. "За кого они меня принимают?" думала она, потупившись, чтобы ни на кого не глядеть. Те недолгие минуты, которые оставались до конца службы, показались ей вечностью. Она уже больше ни о чем не думала, ей хотелось, чтобы поскорее кончилась служба и можно было выйти из церкви на свежий воздух, потому что ветерок, который дул в дверь, совсем не освежал ее, а просфора точно приковала к месту.

Но вот люди засуетились, задвигались и повалили из церкви. Христя выбежала через боковую дверь и пошла к воротам, чувствуя, что стоокая толпа глядит только на нее. Господи! как бы хотела она в эту минуту провалиться сквозь землю или заслониться черной тучей, только бы не глядели на нее эти глаза.

- А я вас уже давно жду,- встретила ее у ворот Оришка.- Смотрела в церкви - не видно, так уж стала на этом месте - думаю, будет выходить, не пропущу.

- Пойдем, бабушка, вон наша повозка,- говорит Христя, торопясь уйти, потому что люди уже сбились толпой у ворот и пялят на нее глаза.

- Да погодите, панночка. Я хочу вам что-то сказать,- придержала ее Оришка.

Христя остановилась, глядя на Оришку.

- Тут у меня родственница есть. Просила к себе из церкви. Мы вас тут поджидали, а потом она побежала приготовиться. Может, вы уж будете так добры, зайдете к ней в хату. Она рада будет, и вы поглядите, как в деревне люди живут.

- Ладно, ладно. Только пойдем поскорее,- заторопила ее Христя и пошла вперед. За ней Оришка - ковыль, ковыль! и чуть не упала, наступив на полы собственного балахона.

- Вот еще эти балахоны! Чтоб им! - жаловалась Оришка, подходя к повозке, на которой уже сидела Христя. Пока Оришка взобралась и уселась, Христя ерзала от нетерпения. Но вот Оришка уселась. Поехали... Слава богу! Христя даже вздохнула с облегчением, словно из тюрьмы вырвалась.

7

- Стой, Василь, стой! - крикнула Оришка, когда они проезжали по улице.

- Потеряли что-нибудь? - спросил Кравченко, останавливая коня.

- Нет. Сверни-ка ты вон к той хате. Видишь, молодица в воротах стоит. Это моя племянница. Давай заедем к ней. Ты, верно, ничего не ел, вот и закусишь. И панночка, спасибо ей, обещала зайти.

Поглядела Христя - в воротах Горпина стоит. "Эге,- подумала она.- Вот куда меня бабка завезла. Верно, знает проклятая ведьма, кто я, да только виду не подает..." И Христя пристально посмотрела на Оришку.

Кравченко стал сворачивать ко двору.

- Во двор, во двор заезжайте,- распахивая ворота, говорит Горпина.Спасибо вам, бабушка, вы и панночку привезли. А я думала, панночка гордая, не захочет заходить в простую хату.

- Да у нас такая панночка, дай ей бог счастья. С той поры как приехала к нам, я будто свет увидала,- отвечает Оришка, слезая с телеги.

Не успела Христя соскочить с телеги, как Горпина подбежала к ней и чмокнула в руку. Христя так и вспыхнула.

- Здравствуйте... не надо целовать... зачем вы целуете? - смущенно сказала она, пряча за спину руки.

- Пожалуйте в хату. Там по вас, бабушка, Прися скучает. Прошлый раз как были, приманили ее бубличками, а теперь она все спрашивает: "Когда же, мама, бабушка приедет?"

- Ах ты боже мой! А у меня на этот раз гостинца-то никакого нет,переступая порог, отвечает Оришка.

Вошли в хату. Низенькая она, маленькая, зато ровно подмазана, чисто выбелена, чело печи и окна обведены желтой глиной; стол в углу, под образами, покрыт белой скатертью, лавки вокруг стола вымыты, выскоблены и желтеют, как вощаные; земляной пол посыпан песочком. Видно, заботливая рука убирала это гнездышко.

- Бабушка! Бабушка приехала! - весело закричала девочка лет семи, подбегая к бабке и целуя ей руку. За нею, как колобок, прикатился пятилетний мальчик, а там сполз с постели другой, поменьше, и, переваливаясь с боку на бок, как уточка, тоже приковылял к бабке, громко лепеча: "Ба! ма!" - и все они окружили старуху. В хате поднялся шум. Детишки наперебой хвастались перед бабкой, а пискленок, глядя на брата и сестру, уцепился, как репей, за бабкин балахон, поднял свое румяное личико и знай лепечет: "Ба! ма!"

- Деточки вы мои! Птенчики! Не думала я сегодня навестить вас, вот и гостинца не принесла.

- Вот вам гостинец! - сказала Христя, протягивая ребятишкам просфору. Те, глядя на незнакомую панну, насторожились.

- Что же вы не берете? - спросила мать.- Вишь, какой гостинец панночка привезла! Берите да скажите панночке спасибо.

Девочка первая робко подошла к Христе и поцеловала ей руку, за нею мальчик, а самый маленький так и бросился к ней, уцепился за красную юбку и, подняв вверх ножку, собрался, видно, лезть дальше.