Читаем Гулистан полностью

— Или тебе был тесен мир, что ты решился воровать даже в доме такого друга?

— О повелитель, — молвил тот, — разве ты не слыхал, что говорят: «Лучше обобрать до нитки дом своих друзей, чем стучаться в двери врагов»?

Если ты будешь в тяжелой нужде, только духом не падай,Шкуру с врагов ты сдирай, а с друзей снять одежду не бойся.РАССКАЗ 15

Некий благочестивый муж видел во сне царя в раю, а праведника в аду. Он спросил:

— В чем причина возвышения царя и за что унижен дервиш? При их жизни думал народ, что произойдет как раз наоборот!

В ответ раздался голос:

— Этот царь принят в рай за свою привязанность к дервишам, а дервиш низвергнут в ад за свою близость к царям.

Зачем тебе и рубище и четки?Ты о пути заботился бы правом;Не нужно шапки из козлиной шкуры —В монгольской шапке будь подвижник нравом.РАССКАЗ 16

Некий странник, босой и простоволосый, вышел из города Куфы вместе с нашим караваном, направлявшимся в Хиджаз, и шел, не отставая от нас. У него не было никаких средств. Но он шагал лёгкой поступью и пел:

На муле я не восседаю И не навьючен, как верблюд;Я не владею царством, все же Рабом меня не назовут.От неименья иль именья Меня печали не гнетут,Дышу свободно и привольно —И так все дни мои текут.

Один из ехавших на верблюде сказал ему:

— О дервиш, почему ты идешь пешком? Лучше вернись, не то умрешь от изнеможения!

Но дервиш не послушался и, направив свои стопы в пустыню, удалился...

Когда мы достигли стоянки Махмуда, для богача, оседлавшего верблюда и ехавшего среди нас, настал смертный час. Дервиш подошел к его изголовью и воскликнул:

— Вот я и не умер от изнеможения, а ты умер даже на верблюде!

Он в плаче ночь провел с больным у изголовья, А утром умер сам. Больной — обрел здоровье.*Бывает так, что быстроногий конь Отстанет, а осел дойдет до цели.Не раз здоровых хоронили мы,Хоть, раненых спасая, преуспели.РАССКАЗ 17

Некоего отшельника пригласил к себе царь. Отшельник, поразмыслив, решил:

— Дай-ка я снадобье приму, перед тем как идти к нему. Я похудею, и, быть может, его уважение ко мне повысится.

Говорят, что снадобье оказалось вредным и, приняв его, отшельник умер.

Казалось мне, что мозг его —Ядро фисташки налитой,А он лишь луковица — мы С нее сдерем за слоем слой.*Он праведник, но свой намаз свершает он наоборот —Лицо он к людям обратил, а к кыбле сам стоит спиной.*Когда ничтожный раб взыскует сердцем Бога,Пусть милостей он ждет лишь от его порога.РАССКАЗ 18

Ограбили как-то караван в греческих землях. Бессовестные люди, совершив разбой, унесли несметные богатства с собой. Купцы плакали и взывали к Господу и Его пророку, чтобы они помогли им, но все было бесполезно.

Когда восторжествует свирепый атаман,Ужель смягчит злодея стенаньем караван?

В том караване находился мудрец Лукман. Один из караванщиков обратился к нему:

— Ты нас очень обяжешь, если им какое-нибудь назидание скажешь или какое-нибудь увещание к ним обратишь, чтобы они оставили нам хоть часть нашего имущества, ведь жалко, что погибает столько добра!

— Нет смысла говорить им мудрые слова! — ответил он.

Когда железо покрывает ржа,Не три его — все будет бесполезно;Жестоких сердцем не увещевай —Ведь в камень не вонзится гвоздь железный.*В дни счастия ласкай обиженных судьбой — Насильем вызовешь ты бедствий ураган.Дай нищему ту вещь, какую просит он,Не то без дальних слов возьмет ее тиран.РАССКАЗ 19

Сколько ни приказывал мне достославный шейх мой Абульфарадж ибн Джузи, да помилует его Аллах, музыку оставить и свои стопы по пути уединения и отшельничества направить, молодость моя превозмогала, плотские желания брали верх, и иногда я невольно шел наперекор советам наставника благим и наслаждался музыкой и обществом друзей дорогим. Вспоминая уроки моего учителя, я восклицал:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное