Гулистан

Покаянье и молитвы остановят Божий гнев,
Но никто не остановит языков, хулящих нас.

Не выдержал он тягости злых языков и обратился с жалобой к святому старцу. Тот ответил ему:

— Чем ты можешь возблагодарить Бога за такую милость, если ты лучше, чем о тебе говорилось?

Не нужно вечно говорить: «Завистники, клеветники
Не могут часа отдохнуть, злословя обо мне, несчастном.

Они, вставая, кровь мою хотят пролить, а только сев —
Меня хулят и все зовут злодеем для людей опасным!»

Ведь лучше добрым быть: пускай злословят люди о тебе —
Чем быть дурным, но для других казаться добрым и прекрасным.

Вот мне следовало бы терзаться и печалиться по поводу того, что в добром мнении людей я — совершенство, а на деле я — поистине кладезь несовершенств.

Когда бы то, что говорю, я исполнял правдиво,
Я был бы праведник тогда и муж благочестивый.

*

Перед соседом, может, ты схитришь,
Но Бог всегда узнает что творишь.

*

Мы закрываем дверь перед людьми,
Чтоб не открыть им нашего порока.

Но в тайном мире как закроешь дверь?
Незримое не скрыть от Божья ока.

РАССКАЗ 23

Я обратился к одному шейху с жалобой:

— Такой-то доказывает, что я порочен!

— А ты осрами его, доказав, что в тебе корень благочестия прочен! — ответил он.

Будь благонравен — и тогда молва
Хулителей невольно станет глуше.

Когда барбат настроен строго в лад,
Зачем тогда тянуть его за уши?

РАССКАЗ 24

Спросили у некоего сирийского шейха:

— В чем сущность суфизма?

Он молвил:

— Раньше суфий был внешне распущен, а внутренне сосредоточен, а сейчас он внешне сосредоточен, а внутренне порочен!

Если мечется сердце твое тут и там,
Как придешь ты к молитвенному средоточью?

Пусть ты знатен, богат — если с Богом ты слит,
То душа твоя Бога увидит воочыо.

РАССКАЗ 25

Я помню, как однажды мы шли с караваном всю ночь неустанно и прилегли отдохнуть у опушки леса утром рано. Один юродивый, бывший нашим спутником в том путешествии, издав громкий крик, пустился в пустыню и все время кричал, ни на миг не успокаиваясь. Когда наступил день, я спросил его:

— Что с тобой произошло ночью?

Он ответил:

— Я услыхал, что соловьи поют на деревьях, куропатки на горах, лягушки кричат в прудах, а животные в лесах, и подумал — несправедливо, чтобы все пели славословие Господу, а я спал нерадиво.

Рано утром вчера громко птица запела
И лишила меня и сознанья и сил.

Донеслись мои вопли случайно до слуха
Одного из друзей, что душе моей мил.

«Неужели способен от птичьего пенья
Потерять ты рассудок?» — меня он спросил.

Молвил я: «Даже птица восславила Бога,
Вот и я — лишь посильно хвалу возгласил!»

РАССКАЗ 20

Однажды, во время путешествия в Хиджаз, со мною ехали несколько благочестивых молодых людей. Мы были очень дружны между собой. Временами молодые люди негромко напевали и в отдельных стихах проникновенно Господа призывали. Какой-то богомолец, бывший нашим спутником, невзлюбил этих дервишей, ибо он не ведал, как велика их душевная тревога и стремление к познанию Бога... Когда мы дошли до становища Бени-Хилал, из стана арабов вышел черномазый мальчик и запел так хорошо, что к нему стали слетаться даже птицы из поднебесья... И вот я вижу, что верблюд богомольца пустился в пляс, сбросил с себя седока и убежал в пустыню.

— О шейх. — воскликнул я, — песня мальчика привела в восторг даже животное, а на тебя не оказала никакого воздействия!

Ты знаешь, что сказал мне утром соловей?
«Что ты за человек, коль ты лишен страстей?»

Верблюд пришел в восторг, лишь услыхав стихи,
Стихи не любящий тупее всех зверей!

*

От ветра в вертограде гнутся вербы,
Но твердому граниту все равно.

*