Гуманитарное вторжение. Глобальное развитие в Афганистане времен холодной войны

Как мы видим, в своей речи Азиза Додманеш не избавилась от риторики авторитетного дискурса; по ее тексту рассеяны специфические определения вроде прилагательного «сознательный» («сознательно борются», «сознательно принимают активное участие»). Она описывает себя как одну из союзниц советских солдат в борьбе против «империализма» и говорит о «контрреволюции». Но вся ее деятельность ограничена масштабом родной провинции. А в Джаузджане борьба ведется не против классовых врагов, а против неких «врагов» вообще, действующих на протяжении тысячелетий. Следовательно, только афганки — в данном случае узбечки в паранджах — обладают историческим опытом (а не классовым сознанием), чтобы дать им отпор, поскольку они «уже тысячу лет» знали своих врагов. Одним словом, Додманеш поневоле разоблачила миф о само собой разумеющейся солидарности женщин с рабочим классом. Здравому смыслу уже не хватало авторитета, чтобы дискредитировать советский авторитетный дискурс, но вряд ли можно отмахнуться от свидетельства реальной живой, афганской женщины.

Вскоре слово взяла еще одна афганка — член ДОЖА: «Я сама из провинции Лагман», — представилась 21-летняя Нарси Хуссейн. Она рассказала о своей работе в восточном Афганистане. «К счастью, — сказала она, — после второго этапа Саурской революции мы смогли большую работу провести в провинции Лагман. Условия, в которых создавалась наша организация, были тяжелыми, но мы смогли организоваться, сейчас в нашу организацию в провинции Лагман входят 210 женщин, 143 из которых неграмотные, они учатся на курсах грамотности, которые созданы для них, участвуют в специальных клубах». Более того, женщины оставили свои семьи и отправились на границу, чтобы вместе с силами афганской армии защищать границу с Пакистаном. Затем Хуссейн рассказала о женщинах из соседней провинции Кунар, где «женщина даже в чадре не имеет права выходить далеко от своего дома». Несмотря на это, девяносто пять женщин, проживающих в провинции Кунар, являются членами НДПА[909].

Не отрепетированное заранее выступление Хуссейн содержало множество приемов авторитетного дискурса, таких как эвфемизм «второй этап Саурской революции» (то есть советская оккупация). Ее указание на многочисленность неграмотных женщин оказалось бы вполне уместно в каком-нибудь советском историческом сочинении. Клише типа «активное участие» густо населяли лексический ландшафт ее речи. И тем не менее Хуссейн в своих замечаниях также вышла за рамки устоявшегося дискурса. Вместо того чтобы поблагодарить советских женщин, она явно адресовала благодарность их сыновьям, сражающимся на передовой с афганцами. Она вспомнила, как после «второго этапа революции» афганские женщины «вышли навстречу советским воинам и вынесли все, что у них было в домах. Сделали они это по обычаю гостеприимства — гостю всегда отдается лучшее, предлагаются лакомства, — афганские грецкие орехи, орешки, напоминающие кедровые. Советским воинам был устроен самый горячий прием, который удивил и нас и советских солдат».

Вместо того чтобы лишний раз подтвердить, что организованная КСЖ конференция посвящена решению «женского вопроса», Хуссейн непреднамеренно сделала акцент на агрессии, милитаризме, столкновении разных наций — на тех обстоятельствах, которые вообще сделали возможной встречу активисток КСЖ и ДОЖА[910]. Именно грубое вторжение в Афганистан десятков тысяч советских солдат продлило само существование ДОЖА в краткосрочной перспективе. Хуссейн подчеркнула этот факт, никем более не упоминавшийся в течение оставшейся части семинара, но, вместо того чтобы представить себя ровней советским солдатам, она представила свое отношение к Советской армии в терминах неоплачиваемой домашней работы. В то время как в большинстве выступлений членов КСЖ подчеркивалась необходимость выхода женщин из дома, Хуссейн подчеркивала их участие в домашней экономике. Призванная верхушкой «советских женщин» олицетворять «подлинную афганку» — «высказаться от имени угнетаемых» — Хуссейн продемонстрировала, какая пропасть отделяла КСЖ от афганских женщин[911].