Гусси. Защитница с огненной скрипкой

С порывом ветра дверь за мною захлопнулась.

Ангелина подскочила, вырванная из транса, и резко обернулась, так что пламя свечи отразилось у неё в глазах. Вены вздулись на шее, и она с рычанием оскалилась на меня, скрючив пальцы, как когти. Она превратилась в какое-то ужасное злобное существо, готовое на меня наброситься и растерзать в клочья.

Я отшатнулась к двери. Сверчок заскулил. Я поднесла пучок перьев кардинала к лицу, как будто они могли меня защитить.

И тут снова в одно мгновение когти Ангелины превратились в пальцы, хищный оскал в улыбку, а горящие злобой глаза потускнели до обычного мягко-серого цвета.

– Привет, друзья, – сказала она. – Простите. Я не слышала, как вы вошли.

И тут в дверь застучали кулаками: снаружи закричал Большой Гордо.

– Гус! Скорее!

Я не знала, что делать. Я не понимала, что творится. Я оглянулась на Ангелину, мило улыбавшуюся мне из своего угла, а потом распахнула дверь: там стоял портной мистер Джилли. Он был в полной панике и обливался слезами.

– Мои модели! – стонал он. – Ах, мои бедные прекрасные костюмы!

– Что случилось? – спросила я.

– Как что? Они чуть меня не убили! Чуть не задушили до смерти!

– Кто вас чуть не убил?

– Я же говорю! Мои костюмы! – повторил он. – Гусси, они ожили! И они хотели меня убить! Меня, который их создал! А я так их любил!

Он снова разрыдался, обхватил руками Большого Гордо за шею и повис на нём, обливаясь слезами.

Я знала, что это значит. Это была Погибель. Она по-прежнему где-то в посёлке.

– Постойте, я сейчас, – сказала я.

Я шагнула назад и закрыла за собой дверь. Я должна была действовать быстро. Я схватила перья кардинала, скрипку и книгу дедушки Вдовы с Ритуалами очищения.

– Всё в порядке? – спросила Ангелина, и её голос был полон искр и света, как лунный луч. Я посмотрела на неё, сидевшую в окружении свечек, и странные мрачные врата за её спиной, и меня пробрала сильнейшая дрожь. Я вперила в неё яростный взгляд.

– С тобой я разберусь, когда вернусь, – пообещала я.

Я выскочила вон спиной вперёд и захлопнула дверь. А потом мы со Сверчком бегом припустили к лавке мистера Джилли.

Глава 13

Лавка мистера Джилли с готовым платьем и галантереей была наглухо заперта, как будто в попытке не допустить внутрь солнечный свет. Я прижала к себе скрипку и сумку. Я три раза глубоко вдохнула и выдохнула. Я прочла три коротких молитвы и размяла руки. Я на фут приоткрыла дверь, и мы со Сверчком проникли внутрь.

Здесь было светло как днём из-за множества мигавших свечей: они горели повсюду. Ещё здесь было душно – гораздо жарче, чем снаружи, и слегка пахло горелым, керосином и искрами от кремня и трутницы. В углу топилась печь: угли светились ярко, как в преисподней.

Остатки костюмов были разбросаны по всей лавке. Вечерние платья с кружевными подолами и цветочной вышивкой, цилиндры, и смокинги, и жилетки либо валялись на полу, либо висели на лестничных перилах, как будто только что в них были люди, которые пропали в мгновение ока. Они напоминали останки, разбросанные по комнате порывом жестокого урагана.

Было тихо-тихо, и ничто не двигалось.

Очень подозрительно.

Сверчок прижался к полу и зарычал.

Я открыла книгу Ритуалов и прочла короткий отрывок о силе сияния, изгоняющего тьму, о страхе тьмы перед светом. Это могло показаться глупым, учитывая то, как ярко была освещена мастерская. Ну в смысле – как может Погибель бояться света, если только что сама запалила здесь все свечи? До меня вдруг дошло, что это и правда звучало смешно – все эти вычурные напыщенные слова, совершенно бесполезные в данной ситуации. Я решительно захлопнула книгу.

По комнате пролетел сквозняк, отчего со стола с шорохом соскользнула шёлковая блуза. Оказавшись на полу, она принялась шнырять и шумно принюхиваться, и изо всех углов послышались смешки и перешёптывания. Это было нехорошо, да что там – совсем плохо.

«Гус, не время для паники. Ты же Защитница, в конце концов. Ты в ответе за всё, что здесь происходит».

Я выпрямилась, свела вместе каблуки и высоко подняла голову по стойке «смирно». Потом поднесла скрипку к подбородку и стала играть. Это был печальный гимн, медленный и мелодичный. «Забытые останки святой Мери Кин». Мне нравилась эта баллада. И она вполне могла считаться погребальным гимном. Я даже стала подпевать, исключительно для себя, так тихо, что никто бы не услышал – даже Сверчок. Я сама не знала, почему вспомнила именно её. Просто она первая пришла на ум.

Когда я перешла ко второму куплету, в котором святая Мери Кин пыталась соблазнить Одинокого Прекрасного Принца, чтобы спасти его от убийц, подосланных принцессой Биконбрайт, одно из платьев, красивый и элегантный наряд с длинными рукавами травянисто-зелёного цвета, поднялось с пола мастерской. Я не поверила своим глазам.