hollis d pereval v seredine puti

возможна игра, там есть жизненная сила. Почему в

кинофильмах так много романтических сцен, в котоО

рых влюбленные, словно дети, раскачиваются на каО

челях в парке или барахтаются в пене прибоя? В таО

ком стереотипном поведении тоже есть своя истина.

Мотивация зарождающихся романтических отношеО

ний лежит в потребности восстановить связь со своО

им свободным внутренним ребенком.

В процессе перехода через Перевал появляется

возможность задать встречный вопрос: «Что могло

бы ублажить моего внутреннего ребенка?» ВерниО

тесь в прошлое и возьмите уроки музыки или изобО

разительного искусства: на ваши таланты наложено

проклятье, поэтому снова научитесь играть. Мой

друг, который много беседовал с пенсионерами, одО

нажды сказал, что ни разу не слышал от них пожелаО

ния больше работать. Мы можем выполнять свои соО

циальные обязанности и на работе, и в отношениях с

людьми, но при этом у нас должно оставаться время

на своего покинутого ребенка.

Одиночное плавание в открытом море

179

Страстная жизнь

Когда Джозефа Кэмпбелла спрашивали о том, как

следует жить, он любил повторять: «Следуйте за

своим счастьем»*. Он понимал, что большую часть

времени мы живем под диктатом родителей и своО

ей культуры, теряя в процессе жизни лучшие черты

собственной индивидуальности. Некоторые из нас, слыша про «счастье», недоумевают, считая, что речь

идет о нарциссизме или о какомОто фантастическом

путешествии, наподобие космического полета. Я поО

нимаю слова Кэмпбелла иначе: поОмоему, речь здесь

идет о душевном странствии, включающем все необО

ходимые для этого страдания и жертвы. Я склонен

несколько перефразировать мысль Кэмпбелла и выО

разить ее так: «Следуйте своей страсти».

Страсть — это то, что подпитывает нас, и, как и

наше профессиональное призвание, она — скорее веО

ление, чем выбор. Скульптору Генри Муру, которому

исполнилось девяносто лет, задали вопрос, как ему

удается поОпрежнему вести столь разнообразную и

насыщенную жизнь, на что тот ответил, что внутри

него живет такая сильная страсть, которая никогда

не истощается**. По той же причине Йетс продолжал

писать стихи, находясь уже на смертном одре. В стиО

хотворении, написанном незадолго перед смертью, он назвал себя «старым диким шутником»***. А греО

ческий писатель Казандзакис дал такой совет: «Не

оставляйте смерти ничего, за исключением горстки

костей»****. Я цитирую здесь писателей и поэтов не

только потому, что они оставили свои мысли на буО

маге, но прежде всего потому, что художник все вреО

мя горит в огне своего творчества. Каждый человек,

*

См., например: This Business of the Gods, p. 104–108.

** Roger Berthold, The Life of Henry Moore, p. 420.

*** The Collected Poems of W.B. Yeats, p. 307.

**** The Savoirs of God, p. 102.

180

Глава 6

который пытался всерьез заниматься творчеством, знает, насколько тяжел этот труд, с какими страдаО

ниями он сопряжен и, вместе с тем, какое ощущение

удовлетворения приносит и сам творческий процесс, и его завершение.

В среднем возрасте для нас открывается возможО

ность найти предмет своих страстных устремлений.

Возникает неумолимое желание найти то, что погруО

жает нас в глубины жизни и нашей природы, и этот

поиск вызывает болезненные переживания, которые

способствуют нашей трансформации.

Подобно людям, верующим в переселение душ,

мы можем вернуться из подобных поисков обновО

ленными и получить новый шанс реализовать свои

возможности, но все равно это уже будет совершенно

иная жизнь, не та, что до этого. Наше призвание заО

ключается в том, чтобы прожить свою жизнь максиО

мально полно. Мы не должны приближать смерть и, беспомощно запинаясь и стыдясь, хныкать о невозО

вратном прошлом. Если мы родились, чтобы реалиО

зовать себя как полноценную личность, то надо тверО

до сказать: это время пришло.

Чтобы найти свою страсть и отдаться ей, незаО

чем срываться с насиженного места, как, например, поступил Гоген, переехавший на Таити, ибо есть поО

нятие долга, есть люди, чья жизнь в той или иной

мере зависит от наших решений, а также и другие

аргументы за то, чтобы не отказываться от принятых

на себя моральных обязательств. И все же мы обяО

заны жить своей страстью, как бы ни казалась нам

наша жизнь банальной и временной, с надеждой, что

в один прекрасный день все станет абсолютно ясным, а выбор — чрезвычайно легким. Жизнь редко бывает

простой и ясной; столь же нелегким оказывается и

выбор, который предопределяет и преобразует нашу

жизнь.

Страх погрузиться в собственные глубины — это

наш враг. Мы волнуемся, что нам чегоОто не разреО

Одиночное плавание в открытом море

181

шат? В среднем возрасте все разрешения отменяютО

ся, в них больше нет необходимости. Врагом являО

ется только страх и ничто иное. Но если нас пугают

собственные глубины, возможные проявления страсО

ти, то тогда нам в еще большей степени следует боО

яться своей непрожитой жизни.

Вот некоторые важные аксиомы:

1. Жизнь без страсти — это жизнь без глубины.

2. Страсть, хотя она и представляет опасность