Honeycomb (СИ)

Он открыл новостное приложение в телефоне. Эта статья была самой первой в списке, и даже было видео. Бен включил его без звука и увидел, как трясущаяся камера увеличивает хмурое лицо Сноука. Двое полицейских выводят его из здания, предварительно сковав руки сзади в наручники, и пригибают его голову чуть после, заталкивая в машину.

У Бена сжался желудок. Конечно, была возможность, что Сноук собирался сделать с ним что-то очень плохое, но Бен так же мог выпить слишком много и просто неправильно его понять. Может, у него что-то с памятью. Или он вообще что-то выдумал.

И он еще посмел втянуть Хакса в это. Богатого, влиятельного и такого таинственного Хакса. Хакса, который фактически признался, что заботится о Бене. Хакса, который…

Телефон снова завибрировал со словом «Папочка» на экране, Бен еще не успел его переименовать. Звонок вместо сообщения.

Он не дал себе времени начать паниковать, поэтому нажал на «ответить» и поднес телефон к уху.

– Алло? – его голос был хриплым, похожим на что-то очень острое.

– Пожалуйста, скажи, что с тобой все в порядке.

– Со мной все в порядке.

Пауза.

– Ты говоришь так, потому что я попросил или потому что с тобой действительно все в порядке?

– Со мной все в порядке, – повторил Бен.

Хакс выдохнул, и Бен интерпретировал это как облегчение.

– Тебе нравится завтрак?

– Да, насколько это возможно.

– Ммм, – ответил Хакс. – Не люблю телефонные разговоры.

– Тогда почему вы позвонили?

– Я… – Хакс засомневался. Бен считал Хакса человеком, который вообще никогда не стал бы в чем-то сомневаться. Ни единого раза. – После событий прошлой ночи я стал немного… параноиком. Я подумал, вдруг Сноук преследует тебя. Мне хотелось услышать тебя ради собственного спокойствия.

– Сноук не может меня преследовать. С вашей помощью его арестовали.

Повисла тяжелая тишина.

– Вышло быстрее, чем я ожидал.

– Что вы сделали?

– Не особо много. Сноук платил своим студентам – прости, жертвам – на протяжении многих лет, чтобы они хранили молчание. Я нашел их и заплатил больше. Этих доказательств оказалось достаточно, чтобы арестовать его, и, надеюсь, посадить за решетку по крайней мере до конца твоего обучения.

Бен вцепился в стол, чтобы не уронить телефон, и сорвался в ванную.

– Так он правда… правда был…

Голос Хакса снова смягчился, как и прошлой ночью, вся жесткость исчезла, и он зазвучал более… человечно.

– Боюсь что так. Мне жаль, что это случилось с тобой, Бен.

Бен разрывался между желанием поблагодарить Хакса и желанием кинуть телефон об стену и разгромить к чертям всю квартиру. Его научный руководитель пропал на неопределенный срок. Единственный человек, который понимал и верил в Бена. И все потому, что Бен все не так понял и не смог собраться. Снова. Он сделал то, что обещал себе никогда не делать после того жуткого страха в больнице. Бен не был жестоким. Он никогда не хотел быть жестоким…

Может, Хакс врал. Может, все эти студенты просто хотели смешать имя Сноука с грязью. Может…

– Мне нужно идти, – сказал Бен. Комната начала вращаться снова, тело словно сдавливало со всех сторон.

– Бен… – начал Хакс, но Бен уже отключился и побежал в ванную дальше.

***

– Бенни? – позвала Рей, войдя в квартиру. Бен услышал из спальни, как они кинула на пол рюкзак с учебниками по биологии, которые весили больше, чем она сама.

Он не ответил. После разговора с Хаксом он просмотрел остальные новости про Сноука, а потом пошел в душ и включил настолько горячую воду, что она почти ошпарила его. Потом он уселся в ванну и сидел до тех пор, пока ему не стало холодно. И все равно он чувствовал себя ужасно грязным.

Когда Рей вошла, он лежал на животе, как и последние несколько часов. Она села рядом и положила руку ему на спину.

– Сноук сделал что-то… – она прошептала.

– Нет, – ответил Бен. – Я остановил его прежде, чем это случилось.

– Так как ты…

– Это не я. Хакс.

– Понятно.

Она замолчала и запустила пальцы ему в волосы. Единственный человек, который относился к нему с любовью, когда он был не в себе, а не пытался сделать ему больно или удержать. Собака не просто так становится дикой, сначала ее долго пинают и издеваются. Он не знал, что бы делал без Рей.

– Ты зол на Хакса или Сноука?

– На обоих, – он перевернулся так, чтобы видеть ее, слабо освещенную через щелку двери. Ее волосы были забраны в тугой пучок, так, как обычно делают балерины. – Но больше на себя.

– Почему?

Спокойствие растеклось по всему телу впервые за день.

– Я хочу вернуть все так, как было раньше. Я скучаю по временам, когда моей самой большой проблемой был громкий ржач По в то время, когда я пытаюсь учить.

Рей фыркнула.

– А мне кажется, это мило. Он похож на дельфина.

– Он похож на пулемет. Или на гориллу, которая надышалась гелия, – снова повисла тишина, и Бен решил добавить: – Я едва знаю Хакса. Но я думал, что хорошо знаю Сноука. Я потерялся в реальности.

– Не позволяй доброте Сноука обмануть тебя, – ответила Рей. – Это была просто уловка, чтобы ты начал ему доверять. Он был добр только к своим жертвам.