How to Read Literature Like a Professor

Один из моих любимых романов - "В погоне за Каччиато" (1978) Тима О'Брайена. Как правило, он нравится и обычным читателям, и студентам, что объясняет, почему он стал многолетним лидером продаж. Хотя жестокость сцен вьетнамской войны может оттолкнуть некоторых читателей, многие оказываются полностью поглощены тем, что поначалу считали просто отвратительным. Что читатели иногда не замечают, увлекшись историей (а это отличная история), так это то, что практически все в ней взято откуда-то еще. Чтобы вы не пришли к выводу, что роман каким-то образом является плагиатом или менее чем оригинальным, позвольте мне добавить, что я нахожу книгу дико оригинальной, что все, что О'Брайен заимствует, имеет смысл в контексте истории, которую он рассказывает, тем более что мы понимаем, что он использовал материалы из старых источников для достижения своих собственных целей. Роман состоит из трех взаимосвязанных частей: первая - реальный рассказ о военном опыте главного героя, Пола Берлина, вплоть до момента, когда его однополчанин Каччиато сбегает с войны; вторая - воображаемое путешествие, в котором отряд следует за Каччиато в Париж; и третья - долгий ночной дозор на вышке у Южно-Китайского моря, где Берлину удаются эти два весьма впечатляющих умственных подвига - память с одной стороны и изобретательство с другой. С реальной войной, поскольку она действительно имела место, он ничего поделать не может. О, он ошибается в некоторых фактах, некоторые события происходят не по порядку, но в основном реальность накладывает на память определенную структуру. А вот поездка в Париж - это уже другая история. Собственно, это все истории, или все те, которые Пол прочитал за свою молодую жизнь. Он создает события и людей из известных ему романов, рассказов, историй, в том числе и своих собственных, причем делает это совершенно непроизвольно - фрагменты просто возникают из его памяти. О'Брайен дает нам замечательный взгляд на творческий процесс, на то, как пишутся истории, и большая часть этого процесса заключается в том, что вы не можете создавать истории в вакууме. Вместо этого в голове мелькают кусочки детских впечатлений, прочитанных книг, всех фильмов, которые писатель/создатель когда-либо видел, споров с телефонным адвокатом на прошлой неделе - словом, всего, что таится в глубинах сознания. Некоторые из них могут быть бессознательными, как в случае с главным героем О'Брайена. Но в целом писатели используют предшествующие тексты вполне осознанно и целенаправленно, как это делает сам О'Брайен; в отличие от Пола Берлина, он осознает, что черпает из Льюиса Кэрролла или Эрнеста Хемингуэя. О'Брайен обозначает разницу между романистом и персонажем в структурировании двух повествовательных фреймов.

Примерно на середине романа О'Брайен заставляет своих героев провалиться в дыру на дороге. Мало того, один из персонажей впоследствии говорит, что способ выбраться - это упасть обратно. Когда это сказано так прямо, вы автоматически вспоминаете Льюиса Кэрролла. Падение в яму - это как Алиса в Стране чудес (1865). Бинго. Это все, что нам нужно. И мир, который отряд обнаруживает под дорогой, сеть вьетконговских туннелей (правда, совсем не похожих на настоящие), с офицером, приговоренным к заключению за свои преступления, - это такой же альтернативный мир, как и тот, с которым сталкивается Алиса в своем приключении. Как только вы узнаете, что книга - мужская книга, причем военная - заимствует ситуацию из книг Льюиса Кэрролла об Алисе, все становится возможным. Поэтому читатель должен переосмыслить персонажей, ситуации, события в романе. Вот это похоже на Хемингуэя, это - на "Гензель и Гретель", эти два - на события, произошедшие во время "настоящей" войны Пауля Берлина, и так далее по нарастающей. После того как вы немного поиграете с этими элементами, своего рода "Тривиальный поиск" исходного материала, переходите к главному: как насчет Саркина Аунг Вана?

Саркин Аунг Ван - любовный интерес Пола Берлина, девушка из его фантазий. Она вьетнамка и знает о туннелях, но не вьетконговка. Она достаточно взрослая, чтобы быть привлекательной, но не настолько старая, чтобы предъявлять сексуальные требования к девственному молодому солдату. Она не является "реальным" персонажем, поскольку появляется после начала фантазий Берлина. Внимательные читатели найдут ее "реальную" модель в молодой девушке с такими же серьгами-обручами, когда солдаты обыскивают жителей деревни в одной запомнившейся сцене войны. Справедливо, но это только физическое лицо, а не ее характер. Тогда кто она? Откуда она взялась? Думайте обобщенно. Отбросьте личные детали, рассматривайте ее как тип и попытайтесь вспомнить, где вы уже видели такой тип: смуглокожая девушка, ведущая группу белых мужчин (в основном белых, во всяком случае), говорящая на незнакомом им языке, знающая, куда идти, где найти еду. Ведет их на запад. Точно.

Нет, не Покахонтас. Она никогда никого никуда не вела, что бы там ни говорили в популярной культуре. Почему-то Покахонтас пиарят лучше, но нам нужна другая.