Hroniky

ных, безвозвратно, близких людях. Не зная, между тем, как остановить себя, свой запой — это форменное сума

сшествие...

В кромешной тьме, по улице, вышел на освещенную

пустынную дорогу. Шатаясь, добрался до углового свето

фора и подошел к кирпичному зданию, где располагался

199

бар. Денег, как всегда, не было. В полутёмном помеще

нии, с движущимися огоньками под потолком, сидели, за столиками, несколько посетителей. Не контролируя

себя, «подрулил» к подвыпившей паре.

— Ну, мужик, у тебя и вид! Давно, что ли, буха

ешь? — парень высвободился из объятий, цепляющейся

за него девицы. — Ну, говори, говори. Чего молчишь?

— Вы не против, если посижу немного здесь? Дома

тяжело одному... Хотите, прочитаю свои стихи?

— Садись, коли не шутишь. Только ненадолго. Тебя

опохмелить, что ли?

Михаил промолчал. Парень плеснул водки. Разговор

продолжился.

— Корреспондент значит? Что то не похоже. Ну, давай, прочитай что нибудь!

Несколько стихов из «Старой Зареки», парню понра

вились.

— Смотри ка ты, про нашу ведь, жизнь написал! И

как складно. За душу берёт. На ка, еще выпей...

Михаил не помнил, как ушел из бара. Проснулся

наутро, всё с тем же тошнотворным состоянием и депрес

сией. Еле еле собрался, взял у матери денег на дорогу, и отправился к Сергею Николаевичу, в общежитие.

— Ни хрена у тебя рожа! — директор «Молодёжного

центра» еще никогда не видел его таким. — Остановиться

бы, нужно бухать!

— Сам знаю. Только как? Главное то душа болит…

Тут у меня, такое случилось! — и Михаил, спотыкаясь, вкратце рассказал о своём горе.

— Сочувствую, сочувствую... — сделал, соответст

вующее ситуации, лицо Сергей Николаевич. — Но с

пьянкой то, делать что собираешься?

200

— Думаю, депрессию, только психиатры вылечить

могут и абстинентный синдром, заодним, снять... Сейчас

такое состояние, что сам его боюсь!

— Так может, психобригаду вызвать? — не то удив

лённо, не то с усмешкой проронил Сергей Николаевич. —

Поедешь, если что?

— Поеду. Вызывай. Когда лежал в отделении невро

зов, там даже понравилось. Правда, тогда запоя не бы

ло... У меня просто, другого выхода нет!..

Бригада прибыла через час.

— Значит, на Черной горе уже лечились? — спросил

голубоглазый, пожилой врач. — Неделю, говорите, пи

ли? Но в отделение неврозов, вряд ли, примут, — у вас

ведь, алкоголизация.

— Всё равно, возьмите! Остановиться не могу, на

душе очень тяжело! — Михаил сидел, согнувшись, обхва

тив голову руками.

— Что ж, подпишите согласие на лечение. Собирай

тесь, едем…, — и два бугая санитара, как по команде, встали за его спиной.

«Конвой» спустился вниз, под удивлёнными взгляда

ми общежитских студентов. Хлопнули дверцы «Уазика».

— У вас закурить можно?

— Сиди, прижмись! Не рыпайся! — злобно огрызнул

ся санитар.

Михаил понял, что его свобода на этом кончилась.

4.

Из «накопителя» в психдиспанцере, врач, собрав

«полный комплект» подлежащих госпитализации боль

ных, в серой «буханке», отправился со всеми на Черную

201

гору, за город, где располагалась психиатрическая боль

ница. Ехали почти целый час, санитары зорко погляды

вали на четверых мужчин и двух женщин, трое из кото

рых были, мягко говоря, «не в себе». Михаил, с интере

сом, наблюдал за своим соседом со связанными кистями

рук, странным отсутствующим взглядом, время от вре

мени, порывавшимся встать.

— Ты что, сволочь, не понимаешь нормальных слов?! —

санитар, с силой, усадил психа, вдруг закричавшего:

«Голуби! Голуби!».

— Сейчас уже доберемся, Иван, немного осталось... —

его напарник, казалось, был равнодушен к происходив

шему.

И верно, вскоре за окнами «буханки», замелькали

строения больничного городка. У главного корпуса, ма

шина снизила скорость и остановилась.

— Вылазь по одному! Только чтоб культурно! —

шестерых «пленников» провели в приёмный покой, через

небольшой коридор.

Каждый был осмотрен и опрошен. Наступила очередь

Михаила.

— Мы не можем положить в отделение неврозов. У

вас заболевание, хоть и невротического характера, но

много глубже... К тому же запой. Ого! Давление повыше

но! Ну, проходите, проходите вперёд. Сейчас санитар

уведёт в отделение.

Его, в специальной комнате, переодели в больничную

«робу» и, по довольно крутой лестнице, с решетками в

пролётах, провели на третий этаж. «1 е мужское отделе

ние» — прочитал табличку. Дверь открыли специальным

ключом, похожим на ключи проводников в поездах.

По коридору, возле служебных кабинетов медсестёр, 202

ходило множество, одетых в здешнюю униформу из х/б, пациентов. Михаил ожидал увидеть жутких психов, какими себе их представлял. Однако никто в отделении

не дрался, не кричал, не бился в припадке. Всё было

тихо и мирно.

После того, как были оформлены необходимые бума

ги, его отправили в пятую наблюдательную палату, где

находились вновь прибывшие больные. На небольшом

пространстве, впритык, располагалось около десяти же

лезных коек, выкрашенных в белый цвет. На них сидели

и лежали пациенты. Дверь была закрыта, медсестрой, на автоматический замок.

Михаил ощутил непереносимую тоску. Постучал. В

окошке показалась голова санитара, дежурившего, тут

же, на посту.

— Ну, че тебе? В туалет?.. Быстро сходил, покурил, и обратно!