И будет день

После этого отношение Ясомэникэ к Бандусене стало намного более терпимым. Правда, внешне все оставалось по-прежнему. Только к Санату она относилась теперь совершенно по-другому — приветливо встречала его, и каждый раз у нее находились для мальчика добрые и ласковые слова. Саната все время тянуло в «большой дом», где бабушка рассказывала ему интересные истории, а дядя Вималядаса всегда находил время поиграть с ним. Его только отпугивало присутствие там недоброжелательной и замкнутой Ясомэникэ. Но каким чудесным образом все изменилось! И теперь по утрам Санат нередко провожал свою тетю в школу — его ручонка покоилась в ее ладони, и они оживленно о чем-то разговаривали.

11

Как только закончились треволнения, вызванные появлением еще одного ребенка в семье Бандусены, и были решены возникшие в связи с этим имущественные вопросы, все внимание Описара Хаминэ вновь вернулось к проблеме, которая уже давно сначала исподволь, а потом все сильнее и сильнее беспокоила ее: как найти Ясомэникэ мужа. То, что Ясомэникэ в ее годы оставалась одинока, было настоящим несчастьем. А уж если Описара Хаминэ считала, что ее коснулось несчастье, то ни о чем другом ни думать, ни говорить она не могла. Первыми слушателями ее жалоб и причитаний пришлось быть Ясомэникэ и Вималядасе.

Ясомэникэ относилась к причитаниям матери довольно сдержанно, а у Вималядасы выдержки хватило ненадолго.

— Мама, теперь ты с утра до вечера и с вечера до утра говоришь об одном и том же. Хоть караул кричи! — заявил он однажды Описара Хаминэ.

— Что ты понимаешь? — оборвала его Описара Хаминэ. — Сиди и помалкивай!

Не встретив понимания со стороны домашних, Описара Хаминэ стала изливать душу кому ни попадя — Бастияну, которого они нанимали собирать кокосовые орехи, Манги, торговавшему орехами кос, прачке, приходившей к ним стирать белье. Они охотно поддакивали Описара Хаминэ, но не проявляли того участия, на которое она рассчитывала. И Описара Хаминэ решила искать сочувствия у Саттихами. Однажды, когда Саттихами натирала ей голову маслом, она приступила к делу:

— И Ясомэникэ, и Вималядаса ничего-то не понимают. Ведь если дома есть девушка того возраста, когда уже давно пора быть замужем, то это все равно что Махамэра свалилась на голову. А Ясомэникэ ведет себя так, словно ее это и не касается. Что же она, собирается всю жизнь провести в монастыре? Надо что-нибудь делать, и поскорее!

— А Руйта Аййа не смог помочь? — сразу же спросила Саттихами, вспомнив, что несколько раз видела, как Руйта Аййа, который считался в деревне самым большим специалистом по подыскиванию женихов и невест, несколько раз заходил в дом к Описара Хаминэ.

— Да разве же Ясомэникэ угодишь? Кого бы ни предлагал Руйта Аййа, ее все не устраивало. То из недостаточно знатной семьи. То некрасив. То ходит в национальной одежде. То беден. То работа у жениха не такая, как ей бы хотелось. Даже сына Гаджанаяка Мудаляли забраковала, а уж на что родовитая семья. Лысина, видите ли, у него! Просто ума не приложу, что делать.

Описара Хаминэ и Саттихами посудили-порядили и решили попробовать привести в дом еще одного жениха. По совету дяди Саттихами, Надориса Баса, выбор остановили на сыне Сиянэкорале — Вильсоне. Он приходился дальней родней со стороны Описара Раляхами и работал учителем английского языка. Поскольку Вильсона предложил Надорис Бас, то он и должен был прийти вместе с женихом.

Вечером накануне предполагаемого визита Саттихами приготовила угощение. Она специально послала Бандусену на рынок купить все самое лучшее — рыбу, горошек, морковь и другие овощи. Саттихами постаралась на славу — Описара Хаминэ попробовала готовое блюдо и пришла в восторг, заявив, что никогда не ела такой вкусной рыбы. Они выложили рыбу и гарнир на большое блюдо, украсили зеленью и прикрыли сверху другим блюдом.

В тот вечер, прежде чем лечь спать, Описара Хаминэ зашла в комнату к Ясомэникэ.

— Ты уж завтра не привередничай. Соглашайся и выходи замуж за Вильсона. Тебе давно пора обзавестись своей семьей. Если бы ты знала, как мне тяжело!

Из глаз Описара Хаминэ брызнули слезы, и она поспешно вышла из комнаты.

Ясомэникэ понимала, что матери действительно нелегко. После ухода Описара Хаминэ она долго лежала с открытыми глазами и думала о завтрашнем дне. Раньше она не видела своего нового жениха, но, судя по тому, что о нем говорили другие, Вильсон отличался приятной внешностью. «Надо бы и мне одеться получше, — подумала она. — Хорошо бы надеть голубое сари. Только вот рукава у кофточки к этому сари длинноваты. Придется надеть зеленое сари. К нему как раз есть кофточка в светло-зеленый горошек. Но мне больше идет голубой цвет». Она поднялась с кровати, зажгла лампу и надела голубую кофточку. «Нет, не пойдет», — вздохнула Ясомэникэ, внимательно осмотрев себя в зеркале. Она погасила лампу и снова легла.