И черт с нами

— Да откуда я знаю! — всплеснул руками Шульгин. — Может быть, новая конституция. Может быть, единая теория поля. А может быть, просто какашка. Когда занимаешься транс-программированием, никогда не знаешь, что получишь на выходе. Все зависит от внешних факторов, которые просто невозможно ни просчитать, ни учесть. Каждая работа ти-кодера уникальна, потому что даже он сам не может ее повторить.

— По мне, все это полная чушь. — Я поморщился, как от горькой таблетки, и покачал головой: — И ради этого вы уродуете свои мозги?

Шульгин почесал ногтями щеку и посмотрел на меня не то насмешливо, как на недоумка, не то презрительно, как на жлоба, — я так и не понял.

— Я хотя бы сам засераю себе мозги, — сказал ти-кодер. — А такие, как вы, Дмитрий Алексеевич, доверяют это дело средствам массовой информации и турбореалистам из Кремля.

Я не знал, кто такие турбореалисты, но решил не уточнять. Потому что, по сути, безотносительно лично ко мне, конечно, Флопарь был прав.

Я щелкнул пальцами:

— Мы уклонились от темы. Так, значит, Клайс Зифул поручил вам с Читером сделать транс-программу, используя как исходник карту генома человека?

— Ага, — кивнул Шульгин. — Всю необходимую для этого информацию он предоставил на мини-диске.

— А почему именно геном заинтересовал Зифула? — спросил Гамигин.

— Да сколько же раз вам повторять? — безнадежно вздохнул Шульгин. — Для транс-программирования можно использовать любую информацию. Чем сложнее исходные данные, тем интереснее может оказаться результат. Хотя при такой работе и мусора образуется очень много.

— Мусор — это что?

— Мусор — это ни на что не годный материал, полученный на выходе. Ага?

— То есть то, что вам нужно, вы получаете не с первого раза?

— Снова-здорово! — Флопарь патетически вскинул руки к потолку, затем резко бросил их вниз и пальцами выбил длинную барабанную дробь на столешнице. — Мы, ти-кодеры то есть, действуем интуитивно. Говоря иначе, наугад. Про теорию вероятности, чай, слышали? Получить с первого захода пригодную к использованию прогу — все равно что сунуть руку в мешок с красной фасолью в надежде, что сразу же поймаешь единственную затерявшуюся там белую фасолину. А работая над заказом демона, мы с Читером пошли еще более сложным путем. Мы соединили наши мозги и тем самым удвоили число используемых прогтрансов! — Шульгин звонко хлопнул кончиками пальцев о ладонь. — Ага! Каково! — Должно быть, забыл, перед кем выступает.

Наверное, стоило парня похвалить хотя бы немного просто для того, чтобы простимулировать его желание продолжить разговор. Но я поступил иначе, контрастный душ, он тоже бодрит.

— И как долго вы с Читером корячились, прежде чем получили то, что потом решили продать?

Ти— кодер весь сразу сник. Плечи опустил, руки на коленках сложил, как школьник в кабинете директора, куда его вызвали совсем не для того, чтобы вручить грамоту за отличную успеваемость.

— Две с половиной недели. Восемнадцать дней. Потом еще три дня доводили прогу до ума. Красивая прога получилась.

— В каком смысле красивая?

— Функциональная значит. Можно ею просто любоваться, а можно в деле использовать.

— Любоваться — это как? — спросил демон.

— В деле — это что значит? — спросил я.

— Для того чтобы получить удовольствие от транспроги, ее нужно прямо в мозг через специальный адаптер загрузить. Принцип действия примерно тот же, что и у светомузыки, когда в ответ на звуки различной частоты программка на экране замысловатенькие узоры рисует. Только, естественно, сложнее, потому что транспрога воздействует сразу на все органы чувств. Виртуальный аппарат Шмидта именно для того и был предназначен, чтобы переводить все эти образы в плоскость доступной каждому реальности. Хотя, как это можно осуществить на практике, я лично понятия не имею. И никто, я так думаю, этого не знает. Включая самого Шмидта… Ага… Практическая же сторона дела сводится к тому, что на руках у вас, по сути, действующая программа, нужно только придумать, как ее использовать. Мы сами не знаем всего, на что способны наши программы.

— А пример из тех, что попроще, привести можно?

— Пример… — Шульгин, задумавшись, потрогал пальцами кончик носа. — Как-то раз Фигель получил заказ от помощника одного спичрайтера, нужна ему была прога, которая речи помогала бы писать. Ну, Фигель, недолго думая, загрузил себе в мозги годовую подшивку нашей центральной газеты «Святая Московия», сокращенный вариант Уголовного кодекса и здоровенный сборник анекдотов. И ничего получилась прога, вполне рабочая… Ага… Догадываетесь, для кого этот спичрайтер речи пишет?

— Я знаю! — азартно махнул рукой Степан.

— Вот вам и практическое применение, — улыбнулся Шульгин.

— Зифул с какой целью заказывал программу на основе генома? — спросил я.

— Да ни с какой. Просто хотел посмотреть, что получится.

Шульгин глянул на потолок. Похоже, разговор начал его утомлять. Да я, признаться, и сам подустал от слишком большого объема информации, в которой плавал, как пингвин среди ледяного крошева. Но расслабляться было рано, мы так еще и не добрались до главного.