И далеко, и близко

Катерину подняли, но на ногах она не держалась и в себя пришла только от пригоршни колючих ледяных хлопьев, прилетевших её в лицо.

— А! Оклемалась… Ну-ну!

Бывали у Кати и более приятные пробуждения, прямо скажем! В голове всё шумело, перед глазами качался и белый покой и проклятая долговязая костлявая личность, подташнивало, ноги заплетались.

— Держите вы её! Что за слабые создания эти люди… — презрительно сморщился Кащей. — Ты меня понимать можешь? Отвечай!

— Да… — Катя в этом не была уверена, но это было слишком долго говорить.

— Мне нужна вода, которую ты получила от князя Причудья! Сейчас же! Я знаю, что у тебя есть с собой! Отдай, иначе я кину тебя ветрам, и они поиграют с тобой, как иногда с птицами в ураганах развлекаются! — Кащей расхохотался.

— Нет! Не надо! — Катерина закрыла руками лицо, пытаясь сообразить, о какой воде этот паршивец вообще говорит. Варежки были ледяные, покрытые мокрым снегом, и именно это её и взбодрило, привело в чувство. Начала соображать и припомнила, что кувшинец с водой, переданной специально для Кащея, она в сумку свою и не убирала! Он же в поясном кармане! Специально, чтобы с тем, первым, не спутать ненароком. Стянула зубами варежку, пальцы замёрзли, почти не слушались, но сумела расстегнуть шубку и достать из поясного кармана прозрачный кувшинец.

Кащей оказался рядом, выхватил из рук, оттолкнул презрительно. — Ну, хоть что-то с тебя полезное! Ты-то дура, небось, и не догадалась, именно для меня воду-то эту добывала?

— Для Степана… — пискнула Катя, сообразившая, что её излишняя догадливость тут только помешает!

— Ха-ха! «Для Степана»! — передразнил её голос Кащей. — Говорю же дура! Я его ослепил, чтобы ты за водой той попёрлась! А ты и не сообразила! Ну, да ладно, мне же проще! Ты вообще ничего не видишь и не знаешь! — он пришел в расчудесное настроение, такое чудесное, что не удержался и выкинул свой самый сильный козырь, который берег для нужного момента. — Ты даже не знаешь, что тебя вся твоя компания использует почём зря!

Катерина равнодушно отвернулась.

— Чего нос воротишь? Думаешь, не правда? Ты же можешь ложь слышать. Ну, соберись, соберись, прислушайся! Кот Баюн скрывает от тебя кое-что важное! Использует тебя, не позволяя встретиться с мастером Гаврилой! Я точно знаю, что он где-то у Баюна скрыт!

Катерина было отмахнулась, но вдруг точно осознала, что слова Кащея — правда! Чистая, кристальная, ледяная правда, аж звенит на морозе!

— А! Дошло! То-то же! Вот и посиди у меня, посиди, да подумай! Поразмысли на тему, что тебе врут, что скрывают важное! — Кащей очень старательно и медленно говорил, подбирая слова так, чтобы ударить побольнее, но не солгать! — Ветры — в западную башню её! И сторожить! — он махнул рукой, в которой блеснул долгожданный кувшинец!

Катерина, опешившая от того, что ей сказал Кащей, немного пришла в себя только после того, как ветры улетели, с тягучим скрипом задвинув тяжеленную каменную дверь. Она осознала, что сидит в углу на обледенелой соломе, но больше всего её напугало не это, и не то, что оказалась в плену, а то, что было сказано.

— Да ну, ерунда! Фигня полная! Вернусь, спрошу у Баюна, и он всё мне объяснит! — решительно сказала себе Катерина. Много-много-много раз! Пока сама немного не поверила в собственные слова, не согрелась и не решила, что хорошо бы уже выбираться! — А то, глупо тут замерзнуть насмерть! — заявила она себе и призадумалась. Ветра снова улетели на поиски беглеца, и под окном посвистывал один караульный.

— И ладно… Плохо, что невидимка от них не помогает, но хорошо, что вряд ли им Кащей рассказывал, что я лебедем могу быть! Им кого велено сторожить? Сказочницу Катерину! А вылетит птичка. Внимание! Сейчас отсюда вылетит такая приличных размеров птичка, просьба смотреть в другую сторону! — Катерина старательно повышала себе настроение, и когда ветер на миг отвлёкся, да загудел в стороне, сдувая снег с зубцов крепостной стены, вылетела из окна белой лебедкой.

— И рррраз-два! И рррраз-два! Как я это не люблю! И рррраз-два! — Катерина командовала себе махать крыльями, потому что устала дико, и как только отвлекалась, всё норовила снизиться, а то и вовсе рухнуть. — Не-не, там нам ещё нехорошо падать! Надо ещё немного. Ррраз-два! Дотянуть бы воооон до туда! Там уже и Жарусеньку позвать можно! Её оттуда ветры уже не заметят! Погодите-ка, а почему бы мне не воспользоваться новыми подручными, то есть подкрыльными средствами? Так, как мне этого самого Северина позвать-то? — Катерина сосредоточилась и позвала.

Суету вокруг Дуба Северин заметил давно. То, что хозяйка пропала, тоже понял. Впрочем, в том, что утащили её ветра, он не сомневался. Покачивался на ветвях в роще и размышлял, когда глупая девица сообразит его позвать. Ясно же, что никто, кроме него, лучше и быстрее не управится… Услышав зов, презрительно свистнул:

— Долго же соображала!

Долетел быстро, подхватил невесомую для него лебедку, небрежно развернулся и понёс назад в Дуб, не обращая никакого внимания на ловчих, которые уже не могли его заметить.