i f7207beca9e51f7d

Однажды днем я оказался в западне — наедине со своей матерью, в припаркованной машине, где мы ждали, когда мой сын вернется с прогулки по магазинам. Ни с того ни с сего мама начала играть на том, что я называю ее «психологической скрипкой»: это инструмент для жалобных упреков за то, что она лично считает ударами судьбы-злодейки. И хотя она знает множество мелодий, все они большей частью являются вариациями одной темы «Ах, если бы только...» — незаконченными симфониями об упущенных когда-то возможностях. Когда зазвучали нудные литании о непройденных путях, я почувствовал, как мое настроение потонуло в асфальте улицы, на которой была припаркована наша машина. Но тут зазвонил мой внутренний будильник, напоминая мне о том, что пора применять техники активизации сознания Я есть.

Мы с мамой сидели вполоборота друг к другу, каждый на своем сиденье. Она удерживала контакт со мной через свое око личности, которое время от времени угрожающе мерцало — когда повесть подходила к очередному психологически болезненному воспоминанию о прошлой досаде.

Первым делом нужно было нарушить зрительный контакт, поэтому я отвернулся и несколько мгновений смотрел в боковое окно машины, одновременно сканируя собственное тело (техника, которую я уже описывал ранее, в рассказе о том, как учил Джейн ставить ее коллегу «на паузу»). Это помогло мне отключить голову и устранило опасность автоматических ментально-эмоциональных реакций. Я стал все более явно ощущать присутствие и равновесие. Чувство глубокого покоя охватило все мое существо. Эмоциональные реакции стали нейтральными, а затем позитивными, в то время как мое тело приобрело ощущение абсолютной цельности. Затем я медленно повернул голову и посмотрел в око личности моей матери из внутреннего состояния сфокусированного личного внимания.

Как только я посмотрел на нее, поток стенаний прекратился на полуфразе, и атмосфера абсолютного покоя наполнила машину. Ее око личности расширилось, и в какой-то момент мне показалось, что ее душа вот-вот заговорит со мной, но потом снова вмешалось эго. Ее око личности прищурилось на меня а-ля Клинт Иствуд, и мама прошипела сквозь зубы: «Перестань меня гипнотизировать!»

Я чуть было не рассмеялся, но сдержался. «Мама, я не пытаюсь тебя гипнотизировать», — сказал я, в уме довершая эту фразу: «Я защищаю себя от твоего гипноза, возвращающего меня к прежним привычным реакциям!»

И я преуспел в этом. Чары действительно рассеялись: ощущение, что я тону, столь знакомое мне с детства, вызванное негативным влиянием матери, исчезло, и теперь я чувствовал двойной заряд энергии. Нормальное актуальное самоощущение вернулось.

Тем вечером, вернувшись в дом сестры, я помогал ей приготовить салат для ужина, когда моя мать заявилась на кухню и опять начала о чем-то негативно высказываться. Я практически видел, как подогнулись ноги моей сестры, которая стояла у раковины и мыла сельдерей. Я живу в Калифорнии, в шести тысячах миль от этого нытья, но моя сестра получает его сполна ежедневно, поэтому она особенно к нему чувствительна.

Восстановив состояние сфокусированного личного внимания, которого мне удалось достигнуть ранее, в машине, я вовлек мать в безобидную болтовню, всеми способами отвлекая ее внимание от нытья и в то же время помня себя. Мне удалось освободить всех нас троих от негативных деструктивных последствий оного. Когда мама покинула кухню в относительно прекрасном расположении духа, сестра подошла ко мне, держа в руках стебель сельдерея, поднятый наподобие меча. С выражением благоговения на лице она легко коснулась этим овощем сначала одного, потом другого моего плеча, провозгласив: «Нарекаю тебя сэром Неуязвимым». Это было осуществление мечты любого британского школьника — долгожданное посвящение в рыцари.

Должен сказать, что моя мать на самом деле — высокодуховная личность и может быть совершенно очаровательной, если пожелает, но это не отменяет ее машинального запрограммированного поведения, которое, как и большинство людей, она чаще демонстрирует в окружении самых близких. Когда я покидал Уэльс, чтобы отбыть обратно в Штаты, она, прощаясь, спросила меня: «Тебе было хорошо с нами?» Довольно трогательный вопрос, подумал я. И ответил: «Да, конечно». Будучи умной женщиной, моя мать быстро сообразила, что нытье и жалобы в моем присутствии больше не пройдут: после тех двух конфронтаций в самом начале она вела себя просто ангельски все оставшееся время моего визита.

Быстрое восстановление и генерация энергии

Можно научиться избегать негативного воздействия статической энергии неприятных социальных ситуаций и последующего психоэмоционального несварения; таким образом можно сохранить лучшее в себе ради простой радости, заключающейся в ощущении себя живым и полным сил.