И грянул шторм

Тем временем Веббер поднялся наверх к своей койке на спасательной станции Чатема, до сих пор дрожа после долгих часов пути по самым большим волнам самого страшного шторма в его жизни. Он наклонился и снял свои галоши. Потом позвонил Мириам. «У меня все в порядке, я свяжусь с тобой завтра», – объяснил он. «Прямо сейчас не помешали бы чашка кофе и пончик», – подумал он про себя. Веббер спустился на камбуз, где его встретили Фицджеральд, Ливси и Маске. Все они кивнули друг другу. Никто не сказал ни слова. Они оставили это боцману Даниэлю Клаффу, который поздравил их и признался, что не думал снова увидеть кого-нибудь из них живым. Эд Семприни искал Берни и наконец заметил его выходившим из столовой. Веббера назвали настоящим героем спасательной операции, и репортер понял почему. Берни ответил на несколько вопросов настолько складно, насколько возможно. Он допил чашку кофе и доел пончик, и теперь все, что он хотел, – спать. Он вернулся к своей койке и упал. Теперь Веббер был в безопасности, но когда он засыпал, то думал только о тех, кто все еще боролся со штормом в море.

Часть II

Глава 13 Нос «Мерсера» опрокидывается

На море человек проявляется. В этом отношении соленая вода – как вино.

Герман Мелвилл

Пока Чатем праздновал спасение тридцати двух моряков с кормы «Пендлтона», те выжившие, которые до сих пор находились на дрейфующем остове носа «Форта Мерсера», прижимались друг к другу, чтобы согреться. Они видели, как несколько их товарищей разбились насмерть, и теперь, в темноте, все, что они могли, – это ждать рассвета и надеяться, что катер «Якутат», стоявший рядом, каким-то образом снимет их до того, как они уйдут на дно с судном.

Капитан «Якутата» Нааб провел бессонную ночь, глядя на огромный черный корпус «Мерсера», молясь, чтобы тот оставался на плаву до рассвета. Так что когда капитан увидел первые проблески света на востоке, он вздохнул с облегчением. Он также был рад, что прекратился дождь со снегом. Ветер все еще выл, но волны, казалось, немного уменьшились, от 15–18-метровых до примерно 12-метровых. Теперь Нааб обдумывал варианты. После того что случилось прошлой ночью, он больше не хотел отправлять спасательные плоты. Он боялся, что если выжившие упадут в холодный океан, у них попросту не будет сил или проворства оставаться на плаву или забраться на плоты. Нааб знал, что спасти этих людей из воды можно было только одним способом: если бы несколько членов его команды их ждали. Так что он принял судьбоносное решение. Будет спущена 26-футовая спасательная лодка катера с экипажем из пяти человек. Несомненно, это было рискованным. Теперь Нааб беспокоился не только о выживании членов экипажа танкера, он знал, что может потерять и своих людей.

Капитан также беспокоился, что оставшиеся на носу «Мерсера» люди могут, увидев, что к ним направляется спасательная лодка, прыгнуть слишком рано. Он взял громкоговоритель и прокричал выжившим, что посылает спасательную лодку, и экипаж лодки подаст им сигнал, когда придет время прыгать. Он сказал, что когда придет время, они должны прыгнуть в океан рядом со спасательной лодкой, и его люди вытянут их на борт. Нааб знал, что если эта попытка спасения окажется неудачной, он будет виновен в непредусмотрительности, и смерти этих людей всегда будут преследовать его. Но, глядя на нос, он думал, что половине судна грозит опасность опрокинуться в любой момент. Он не мог позволить себе ждать еще хотя бы минуту.

Спасательную лодку называли «мономойской береговой шлюпкой», потому что она была построена с высоким носом, чтобы проходить большие прибойные волны, разбивавшиеся о Мономой, рядом с Чатемом. Но двенадцатиметровые волны, закручивавшиеся вокруг «Якутата», могли быть слишком высокими, чтобы с ними могла справиться деревянная спасательная лодка. Если лодка перевернется, у экипажа на борту будет меньше десяти минут, проведенных в сознании, пока их не убьет переохлаждение.

Энсин Уильям Кайли, из Лонг-Бранч, Нью-Джерси, был выбран возглавить смелую спасательную операцию, и к нему присоединились Гил Кармайкл, Пол Блэк, Эдвард Мейсон-младший и Уолтер Тервиллигер. Один из самых опасных этапов операции ждал в самом начале: спасательная лодка должна была отойти от «Якутата» до того, как волны швырнут ее обратно в катер и потопят ее.

Кармайкл помнит, как он с другими членами экипажа, нервничая, сел в спасательную лодку, находившиеся на борту катера спустили их на воду при помощи блока, каната и лебедки. «Волны были настолько сильными, что спускаемую лодку откачнуло от судна, а потом врезало в него. Тогда мы этого не поняли, но думаю, что деревянный борт лодки треснул. Только когда мы оказались на воде, я полностью осознал, насколько мала наша лодка по сравнению с волнами, и начал сомневаться, вернусь ли я на катер живым или нет».