И лицо твоё в пламени вижу...(СИ)

Коли в гости приходит к вам та, что нечистое замышляет, возьмите нож, на кузницу отнесите, да упросите кузнеца местного наковать его, остудив в четырех водах. А сами приговаривайте при этом ' Бог истинный отведи зло, как вода стекает с острия- так пусть с меня уйдут чужие наговоры. В огне да воде, до красноты, до чистоты. Пускай ведьма чистоты не выдержит, красноты не вынесет! Вели так!'.

И как придёт та ведьма к вам, так незаметно под лавку положите, где сидеть вздумает. Да и смотрите- будет мучиться она, точно огнем жжет. Да уйти захочет, а встать не сможет, точно не пускает что. Пока ножа не уберете- не уйдет.

Аще вот какой способ есть. На рассвете, до того, как петухи пропоют, возьмите рябины веточку, да загляните в дом ведьмы. Ежели ходит кругами та, да ни на что не глядит вокруг, в землю очи вперив- колдовство темное, знать, творит. Тогда следует вам крадучись домой пробраться обратно, чтоб не завидела ведьма. А ежели заметила да вышла навстречу- в левой руке ветку рябины зажмите, ведьму хлестните ею, да промолвите " Как ночь уходит, как день приходит- так зло добра слабее, так Тьма перед истинным Богом расступается ".

" Из книги " Трактат о ведьмах" Фомы Марлийского ".

****

Танита, переодевшись в мужские брюки, что, оказалось, не зря решила не оставлять у Тормы, тонкую рубаху и старый теплый кафтан одного из прислужников по комплекции близкого к ней ( взамен она бросила золотую монету на кровать, поверх записки Ингмару), окинула взглядом небольшую сумку за плечами, в которой находились все её нехитрые пожитки. На кухне удалось разжиться куском сыра, хлебом и парой яблок. Смена белья, монеты Ингмара, старый гребень да пару лент для волос с ярмарки, кусок ароматного лавандового мыла- вот и всё, что она брала с собой в новую жизнь. Сейчас главным было договориться на конюшне, скорее всего, большая часть денег уйдет за лошадь. Но иначе никак. Пешком ей далеко не уйти.

Отворив окно, Танита в в последний раз обернулась, мысленно прощаясь с домом. Как вдруг позади ей послышался какой-то шорох, будто легкое дуновение ветерка. И вдруг сильные руки в кожаных перчатках обхватили ее- одна рука сжала рот и часть носа так, что девушка едва дышала, а другая крепко держала нож у горла.

-Ну вот мы и снова встретились, ведьма!- с ненавистью в голосе бросил Главный Охотник. Танита не видела его, но то, что он разъярен, могла понять без труда. Столько рвущейся на волю ярости было в его обращении с ней. Ведьмой, что посмела сбежать. Опозорить перед самим собой.

-Пикнешь- и найдешь не только свою смерть, но и обречешь весь дом на суд Ордена. За то, что помогали скрыться ведьминскому отродью!- нож вонзился ещё немного глубже, капелька крови выступила на коже. Охотник позади сузил глаза, в тусклом свете лампы зачарованно, со звериной жадностью, следя за тем, как она стекает вниз- Ты погляди, кровь у вас, ведьм, как у простых людей ,- выплюнул он- Такая же горячая и красная... Этот клинок - с легкой гордостью продолжил он- выкован лучшими мастерами в Предгорьях. Девять жрецов храма Истинного Бога день и ночь молили Небо наделить его силой против Тьмы. В серебро окунали да настоями напитывали.

Он чуть отступил, увлекая девушку за собой, и тут же с силой встряхнул её:

-Я долго тебя искал, но ты сама помогла мне, -оскалился он в злой улыбке-

Танита, пытаясь собрать рой мыслей воедино, и не понимала - он о том, что сейчас она стояла, готовая к дороге, или же просто слухи о сегодняшнем привели его прямиком к ней. Впрочем, это уже не имело никакого значения. Это конец.

-Сейчас ты спокойно выйдешь со мной, - он кивнул в сторону окна- Как и собиралась. Иначе, - его голос лениво принялся объяснять - Ты оставишь милого юного Теодора совсем без родни. И твой защитник, и милая бабушка малыша сгниют в застенках за помощь тебе. Я лично это устрою!

Танита, знающая, какой силой и властью обладает Орден, как жестоко подчас он расправляется с теми, кто рискнул укрывать ведьм, кивнула, опустив плечи. Она проиграла. Будущего больше нет. Перед глазами мелькнул образ Вацлава, сменяясь лицом деда. Танита тихо всхлипнула, но это лишь разозлило Охотника:

-Заткнись, тварь! - зашипел он ей прямо в ухо, потащив назад, к окну- Помни о мальчишке!

Рейвен поймал себя на мысли, что противоречит сам себе- то называет ее ведьмой, отродьем Тьмы, не знающим ни жалости, ни сожаления, ни человечности, то- запугивает тем, что причинит зло невинному ребенку, лишив его семьи. Словно бы единственное зло здесь- он сам. Выругавшись вполголоса, Охотник со злостью рванул рукой рыжую косу, пригнув голову девушки к своему плечу. Лёгкий, едва уловимый аромат лаванды и чего-то щемяще-девичьего, нежного, обдал ноздри, заставив крылья носа подрагивать, принюхиваясь. Неужто колдует, чарами опутывает? И Рейвен, прижав её к стене одной рукой, быстрым движением достал флягу: