i loved rome more (ЛП)

Алек смог найти её только через месяц после её клинической смерти. Он во время того боя отвечал за авиаудары. Она взяла задание, как только выздоровела. Нужно было сделать слишком многое. Не было времени тормозить.

Когда они наконец встречаются на какой-то вонючей болотистой луне, имени которой она даже не помнит, она забывает, что он не знает её скрытой правды: он не знает, что она нарушила клятву, что она умерла.

И от этого то, что он делает дальше, ещё более неожиданно.

Его действия решительны, быстры. Он кладёт руку ей на затылок, откидывает назад . Пальцы впиваются в её волосы. Тянут. Он тянется.

Его рот сталкивается с её ртом. Жёстко. Их дыхания сливаются. Кажется, будто всё его тело дрожит, будто он выпускает наружу незримые, бесшумные рыдания. Поцелуй длится недолго, и затем его руки обвивают её, прижимают к себе так близко, что она понимает, как он не хочет её терять.

Его лицо скрывается между её плечом и шеей. Из него будто уходит вся его сила, и он слишком высок и слишком тяжёл, и она не может его удержать. Они вместе падают на землю. Его дыхание жадное и прерывистое. Она жмурится, словно от боли.

Она тоже не знает его скрытой правды.

***

Она возвращается на «Чёрный ястреб». Осматривает медотсек, который Джоли решил привести в порядок. Она пока не понимает этого мужчину. Только мысленно оценивает изменения, которые он внёс в её жизнь за те несколько часов, которые прошли с того момента, как они покинули Кашиик.

— Что у вас на уме, юная леди?

Он не отрывается от медленно собираемых аптечек. Она заплатила за них деньгами мёртвых мандалорцев.

Уже поздно. Она не знает, зачем она здесь. Она прислоняется к дверному косяку, скрестив руки.

— А, — продолжает Джоли, останавливаясь и оборачиваясь. Он с видимым удовольствием смотрит на неё и копирует её позу. — Ты хочешь знать, что у меня на уме?

Она смотрит на него настолько бесстрастно, насколько может.

— Что у меня на уме, — продолжает Джоли, — для тебя, я думаю. Не имеет значения. Я просто старый олух, и ничего больше.

— Расскажи мне, — говорит она шёпотом. Она не знает заранее, что он ей скажет. Она не знает, почему у неё на глазах возникают слёзы при мысли, что кто-нибудь, кто-нибудь её знает.

Джоли подходит ближе. Большим пальцем, мозолистым, царапающим, он проводит под её глазом. Потом под вторым.

— Я думаю, — мягко говорит он, — что тебе надо с кем-то поговорить.

— Меня зовут не Сола, — шепчет она.

— Я знаю, малыш. Меня тоже.

Её следующий вздох — смех, не до конца сорвавшийся с её губ.

— Видишь, — говорит он, похлопывая её по плечу, и проходит мимо, обратно в кабину. — Всё не так уж и плохо, правда?

Она смотрит в пустое место, где он стоял только что. Она заканчивает его работу, складывает аптечки в ящики с припасами.

Она не знает, что ей ещё делать.

========== ebon hawk, ii ==========

Чёрный Ястреб.

— Мы взяли курс на Манаан?

Она не отрывается от рабочего стола. Рядом Заалбар вяло объясняет, как делать гранаты из запчастей. Она никогда не была хороша в работе со взрывчаткой, и она использует время в полёте как возможность подучиться. Заалбар предложил ей помощь после того, как она убила его брата. Что ж, у неё были и менее выгодные заказы на убийство.

— Что скажешь? — бормочет она, не особо аккуратно пытаясь вставить маленький плазменный взрыватель.

Заалбар издаёт долгий стон.

— Ты взорвёшь корабль.

Она смотрит на него.

— Ты же делал то же самое.

Нет.

— Я…

— Может, полетим на Коррибан? — вмешивается Бастила, подходя. — Это самая… враждебная точка маршрута, а сейчас мы хорошо подготовлены.

Коррибан. Выражение её лица не меняется, лишь слегка подёргивается большой палец.

— Только не снова, — протестует Заалбар. Его большие волосатые лапы касаются её рук и осторожно вынимают из них инструменты. — Давай на сегодня закончим.

— Мы закончим, когда я скажу, что мы закончим.

Он издаёт громкий рык, от которого волосы встают дыбом.

Она хмурится.

Поднимает брови.

Она вздыхает, прижимает ладони к усталым от напряжения глазам.

— Хорошо. Я схожу за материалами. Ничего не трогай.

— Вуки, — ворчит она. И раздражается сильнее, когда Бастила садится рядом с ней.

— Насколько я понимаю, ты прислушиваешься к некоторым советам Джоли, — заявляет Бастила, слегка хмурясь.

Она устала. И ещё сильнее устала от игр. Она кладёт руки на стол и холодно, оценивающе смотрит на Бастилу.

— А не твоим?

Бастила краснеет.

— Я не это имела в виду…

— Говори уже, зачем пришла.

Она выдыхает сквозь зубы.

— Коррибан ближе к нам сейчас, чем Манаан. На изменение маршрута уйдёт не меньше двух стандартных недель полёта. Итак… мы летим на Манаан, потому что об этом попросил Джоли, или…

— Или.

— …ты просто избегаешь Коррибана?

Ей не нравится то чувство, что наполняет её. Она мгновенно ощущает, как у неё сжимаются зубы и сбивается дыхание. Она напрягается. Она злится, но, что важнее, она позволяет себе показать свой гнев.

— Мы летим на Манаан, — осторожно говорит она, — потому что я сказала, что мы летим на Манаан.

Бастила вздёргивает подбородок.

— Пришло время обсудить…

— Я всё сказала.