i loved rome more (ЛП)

Она берёт у него фляжку, скользит пальцами по его пальцам, делает глоток.

— Стратегия побеждает в войнах.

Алек хмурится.

— Даже когда это делают наши?

Она поводит плечами, стряхивая напряжение сегодняшней битвы.

— Позволь им. Мы уже нарушили одну клятву.

Она встаёт — ей надоел этот разговор и люди внизу. С того первого убийства сон приходит к ней всё реже и реже, и она хочет сейчас попробовать поспать. Она отдаёт остаток эля Алеку и идёт в свою каюту.

Он смотрит ей вслед и хмурится всё сильнее.

***

Кало Норд ждёт их у входа в пещеру. Она готова просто убить его и покончить с этим, но он смотрит на неё и говорит:

— Малак обещал награду за твою голову.

Это уже решительнее, чем те ситхи-ассасины. Норд даже не смотрит на Бастилу, ему важна лишь она. Он здесь ради неё. Только ради неё.

Они убивают его, и Кандерус делает последний выстрел — это важно для его глупой мандалорской гордости. Но когда они возвращаются на корабль, она идёт в свою каюту и закрывается ото всех.

========== kashyyyk ==========

Кашиик.

Она снова спит. Этот сон она видела раньше, проживала раньше. В нём подошвы её сапог утопают в губчатой земле леса. Звёздная карта разворачивается, манит её к себе. У неё нет выбора, она должна идти, чувствуя Силу в ударах сердца и в дыхании.

Она тянется к ней…

…и просыпается.

— Дремлешь, да? — доносится сухой голос.

Она моргает, реальность приближается к ней медленнее, чем обычно. Наконец она осознаёт низкий потолок, запах влажной земли и какого-то бульона. Она садится, и взгляд её встречается со взглядом человека, который назвал себя Джоли Биндо.

Человека со световым мечом.

— Встала, — ворчит он. Он наливает немного супа в глиняную миску и подаёт ей.

Она заторможенно берёт её.

— А где остальные? — Её голос хрипит, и это её пугает. Она так не уставала уже много лет.

— Пилот и мандалорец? Думаю, занимаются тем, о чём я их попросил. Мусор Цзерки сам от себя не избавится. — Он поднимает белоснежную бровь. — Странная у вас компания, джедайка.

— Сола, — поправляет она.

— Ну, если ты так говоришь.

Её глаза вспыхивают. Он смотрит на неё. Мгновение проходит.

Потом подносит чашку к губам, пьёт. Она тоже.

Этот мужчина с Кашиика настораживает её, как никто другой.

***

В свой первый раз она с мужчиной, имя которого она никогда не вспомнит. Причина — любопытство, потребность понять, что так сильно влияет на её подчинённых. Почему это запрещено, достаточно ли это хорошо, чтобы убедить других джедаев, что Совет неправ и в этом. Неправ во всём. Способ понять то, что можно использовать до победы в войне, которая кажется всё более и более проигранной.

Она ждёт несколько месяцев, пока Алек не покинет её лагерь — она не настолько наивна, чтобы не понимать, что это его расстроит. Если не потому, что она нарушает клятву, то уж потому, что с кем-то, кроме него.

И она не порвёт с ним. Он этого хочет, но, что важнее, он этого боится. Она не станет подвергать его сомнениям из-за такой банальности. Потому что потом, она думает, он уйдёт.

Она не может позволить ему уйти.

В ту ночь она сидит у огня и пьёт. Пьёт ещё. Ждёт, пока всё её тело не прочувствует это, пока не перестанут дрожать руки. К тому времени, когда она находит кого-то достаточно привлекательного, чтобы потерпеть его, она способна рассуждать об этом отстранённо.

Он из инженерного корпуса, и она больше никогда с ним не увидится. У него очень бледные глаза, и она думает, что он частично арканианин.

— Пойдём со мной, — приказывает она, когда они остаются одни, когда никто не может их потревожить.

Он смотрит на неё в замешательстве. Она отводит взгляд, чувствует злость и нетерпение (и свою глупость) (и свой страх).

— Простите?

Она хоронит в себе что-то от девушки с Дантуина. Последнее послушание, последнее спокойствие. Этого больше не будет.

— Мне нужно знать, каково это.

Арканианин хмурится, затем видит световой меч на её поясе, и всё становится на свои места. В конце концов, она не первая, кто нарушает клятву.

После он отводит её обратно в палатку. Всё заканчивается, и она, не сказав ни слова, уходит в свою постель.

Утром, на рассвете, из разведки возвращается Алек. Он не знает, что она проснулась, не знает, что она чувствует, как он медленно проводит большим пальцем по её щеке. Его прикосновение тает, слышится, как он поднимает одеяло, и вскоре к ней прижимается его тёплая спина.

Она не спит. Она всё яснее и яснее понимает, что секс — это не то же самое, что и любовь. Это не так опасно, не так пугающе.

(Он бы не ушёл — она понимает это слишком поздно.)

***

— Ты просто должна дать этой штуке умереть, — замечает Кандерус.

— Может, ей не нужно твоё мнение, — бросает Карт в ответ. — Или всё не так, потому что тебе не платят?

— Может быть, это…

Она идёт впереди спорщиков, оглядывая густой тёмный лес Земель Теней в поисках мандалорцев, на которых они вроде как охотятся.